Серебряные ели   ::   Полынская Галина

- Нет, - бодро сказала я, понимая, что страшно мне будет безумно, особенно по ночам. Но, может, выдержу денька три...

- Пойдем, посмотрим, что там внутри, - вздохнул Игорь и направился к калитке. Открыв её, он подошел к двери дома, а я протянула ему ключи. Невольно затаив дыхание, я ступила в недра "дачи".

- Черт, где тут свет? - Игорь посветил зажигалкой, нашел выключатель, и под потолком вспыхнула тусклая лампочка. Моему взору предстал то ли коридорчик, то ли предбанник, заваленный всяким хламом.

- Осторожнее, - Игорь протянул мне руку. Стараясь не растянуться, я направилась вслед за ним осматривать апартаменты.

В доме действительно оказалось две комнаты, и в них даже была кое-какая мебель. В комнате побольше я, к своему безграничному изумлению, обнаружила маленький грязный камин. Пока я таращилась на это чудо, Игорь продолжал осмотр.

- М-да, - изрек он, вернувшись обратно, - скорее всего, этот дом действительно летний.

- Почему?

- Потому что здесь плиты нет.

- Как нет?

- Очень просто. В закутке, который, наверное, ну я так предполагаю, является кухней, нет даже намека на плиту. Еще здесь есть кладовка, но туда заглянуть у меня не хватило мужества. И есть лестница на чердак. Поехали отсюда?

Я отрицательно покачала головой, боясь, что если скажу хоть слово, то заплачу, и тогда Игорь уволочет меня отсюда силком.

- Я приеду на выходных, - Игорю очень не хотелось оставлять меня в доме, но он знал, какой я упрямый баран. - Надеюсь, что к этому времени ты вдоволь наотдыхаешься и тебя потянет в душную и пыльную Москву. Там ты мне покажешь бумаги на этот сарай, и я попытаюсь найти этих ублюдков, хотя, честно сказать, это маловероятно.

Я опять молча кивнула. Он принес мои вещи и шляпу. Глядя на это плетеное сооружение, я почувствовала себя такой идиоткой, что даже толком не попрощалась с Игорем. Едва дождавшись его ухода, я дала волю слезам. Рыдать стоя было утомительно, поэтому я присела на широкий продавленный посередине топчан. Опять я вляпалась! Опять!

Когда слезы иссякли, меня обуял праведный гнев, и я решила не позволять обстоятельствам испортить мне лето. Из сумки я извлекла старые драные джинсы, в которых собиралась ходить за грибами и такую же кофту. Переодевшись в эти лохмотья и засучив рукава, я принялась за дело.

Дело я решила начать с самого маленького - с кухни. Вместо столов к стенам были прибиты широкие полки, а под ними теснились деревянные шкафчики. В одном из них я обнаружила маленькую электрическую плитку и обрадовалась своей находке безмерно. Плитку я пока решила не трогать, опасаясь, что из неё посыплются тараканы величиной с ладонь, и принялась за поиски хоть какой-нибудь тряпки и веника. Нигде ничего похожего не обнаружилось, и все пути привели к кладовке. Я долго готовилась к такому решительному шагу, мне почему-то казалось, что как только я открою двери, оттуда вывалится чей-нибудь труп.

Наконец с силами я собралась и медленно приоткрыла дверцы. Никто и ничто на меня не вывалилось, а в темноте кладовой я узрела швабру, веник, ведро и пыльную тряпку. Ошалев от такого богатства, я быстренько выхватила это все, немного опасаясь, что кто-нибудь меня все-таки цапнет за руки.

Потом я долго искала воду. В доме её, конечно же, не оказалось, и я продолжила поиски на улице. В метрах пятидесяти обнаружился колодец и через полчаса нечеловеческих мучений, я притащила полное ведро.

Дом я драила до глубокой ночи. Силы были на исходе, но остановиться никак не получалось. Весь хлам, который негде было применить в хозяйстве, я вытаскивала во двор, решив запалить из этого дела костер до небес, а то, что могло бы быть полезным, запихивала в кладовку.