Стихотворения 1902 года   ::   Блок Александр Александрович

Идем,

И зимний ветер нам навстречу

В церквах и в сумерки и днем

Поет и задувает свечи.

И часто кажется — вдали,

У темных стен, у поворота,

Где мы пропели и прошли,

Еще поет и ходит Кто-то.

На ветер зимний я гляжу:

Боюсь понять и углубиться.

Бледнею. Жду. Но не скажу,

Кому пора пошевелиться.

Я знаю всё. Но мы — вдвоем.

Теперь не может быть и речи,

Что не одни мы здесь идем,

Что Кто-то задувает свечи.

5 декабря 1902



«Я смотрел на слепое людское строение…»

Андрею Белому



Я смотрел на слепое людское строение,

Под крышей медленно зажигалось окно.

Кто-то сверху услыхал приближение

И думал о том, что было давно.

Занавески шевелились и падали.

Поднимались от невидимой руки.

На лестнице тени прядали.

И осторожные начинались звонки.

Еще никто не вошел на лестницу,

А уж заслышали счет ступень.

И везде проснулись, кричали, поджидая

               вестницу,

И седые головы наклонялись в тень.

Думали: за утром наступит день.

Выше всех кричащих и всклокоченных

Под крышей медленно загоралось окно.

Там кто-то на счетах позолоченных

Сосчитал, что никому не дано.

И понял, что будет темно.

5 декабря 1902



«Любопытство напрасно глазело…»

Любопытство напрасно глазело

Из щелей развратных притонов.

Окно наверху потемнело —

Не слышно ни вздохов, ни стонов.

Недовольные, сытые люди,

Завидуйте верхнему счастью!

Вы внизу — безвластные судьи,

Без желаний, без слез, без страсти.

Мы прошли желанья и слезы,

Наши страсти открыли тайны.

И мы с высоты, как грозы,

Опалили и вас — случайно…

13 декабря 1902 (1908)



«Царица смотрела заставки…»

Царица смотрела заставки —

Буквы из красной позолоты.

Зажигала красные лампадки,

Молилась богородице кроткой.

Протекали над книгой Глубинной

Синие ночи царицы.

А к Царевне с вышки голубиной

Прилетали белые птицы.

Рассыпала Царевна зерна,

И плескались белые перья.

Голуби ворковали покорно

В терему — под узорчатой дверью.

Царевна румяней царицы —

Царицы, ищущей смысла.

В книге на каждой странице

Золотые да красные числа.

Отворилось облако высоко,

И упала Голубиная книга.

А к Царевне из лазурного ока

Прилетела воркующая птица.

Царевне так томно и сладко —

Царевна-Невеста, что лампадка.

У царицы синие загадки —

Золотые да красные заставки.

Поклонись, царица. Царевне,

Царевне золотокудрой:

От твоей глубинности древней —

Голубиной кротости мудрой.

Ты сильна, царица, глубинностью,

В твоей книге раззолочены страницы

А Невеста одной невинностью

Твои числа замолит, царица.

14 декабря 1902



«Вот она — в налетевшей волне…»

Вот она — в налетевшей волне

Распылалась последнею местью,

В камышах пробежала на дне

Догорающей красною вестью.

Но напрасен манящий наряд;

Полюбуйся на светлые латы:

На корме неподвижно стоят

Обращенные грудью к закату.

Ты не видишь спокойных твердынь,

Нам не страшны твои непогоды

Догорающий факел закинь

В безмятежные, синие воды.

24 декабря 1902



«Все кричали у круглых столов…»

Все кричали у круглых столов,

Беспокойно меняя место.

Было тускло от винных паров.

Вдруг кто-то вошел — и сквозь гул голосов

Сказал: «Вот моя невеста».

Никто не слыхал ничего.

Все визжали неистово, как звери.

А один, сам не зная отчего,—

Качался и хохотал, указывая на него

И на девушку, вошедшую в двери.

Она уронила платок,

И все они, в злобном усильи,

Как будто поняв зловещий намек,

Разорвали с визгом каждый клочок

И окрасили кровью и пылью.