Стихотворения 1904 года   ::   Блок Александр Александрович

Кто у гроба в час закатный?

Мать и солнечная сень.

Третий с ними — благодатный

Несмежающийся день.

Над ее бессмертной дремой

Нить Свершений потекла…

Это — Третий — Незнакомый

Кротко смотрит в купола.

5 ноября 1904



«Тяжко нам было под вьюгами…»

Тяжко нам было под вьюгами

Зиму холодную спать…

Землю промерзлую плугами

Не было мочи поднять!

Ранними летними росами

Выйдем мы в поле гулять…

Будем звенящими косами

Сочные травы срезать!

Настежь ворота тяжелые!

Ветер душистый в окно!

Песни такие веселые

Мы не певали давно!

5 ноября 1904



НОЧЬ

Маг, простерт над миром брений,

В млечной ленте — голова.

Знаки поздних поколений —

Счастье дольнего волхва.

Поднялась стезею млечной,

Осиянная — плывет.

Красный шлем остроконечный

Бороздит небесный свод.

В длинном черном одеяньи,

В сонме черных колесниц,

В бледно-фосфорном сияньи —

Ночь плывет путем цариц.

Под луной мерцают пряжки

До лица закрытых риз.

Оперлась на циркуль тяжкий,

Равнодушно смотрит вниз.

Застилая всю равнину,

Косы скрыли пол-чела.

Тенью крылий — половину

Всей подлунной обняла.

Кто Ты, зельями ночными

Опоившая меня?

Кто Ты, Женственное Имя

В нимбе красного огня?

19 ноября 1904 (Май 1906)



«Вот — в изнурительной работе…»

Вот — в изнурительной работе

Вы духу выковали меч.

Вы — птицы. Будьте на отлете,

Готовьте дух для новых встреч.

Весенних талей вздохи томны,

Звездясь, синеет тонкий лед.

О, разгадай под маской скромной,

Какая женщина зовет!

Вам перепутья даль откроют,

Призывно засинеет мгла.

Вас девы падшие укроют

В приюты света и тепла…

Открытый путь за далью вольной,

Но берегитесь, в даль стремясь,

Чтоб голос меди колокольной

Не опрокинулся на вас!

Ноябрь 1904



МОЕЙ МАТЕРИ

Помнишь думы? Они улетели.

Отцвели завитки гиацинта.

Мы провидели светлые цели

В отдаленных краях лабиринта.

Нам казалось: мы кратко блуждали.

Нет, мы прожили долгие жизни…

Возвратились — и нас не узнали,

И не встретили в милой отчизне.

И никто не спросил о Планете,

Где мы близились к юности вечной…

Пусть погибнут безумные дети

За стезей ослепительно млечной!

Но в бесцельном, быть может, круженьи

Были мы, как избранники, нищи.

И теперь возвратились в сомненьи

В дорогое, родное жилище…

Так. Не жди изменений бесцельных,

Не смущайся забвеньем. Не числи.

Пусть к тебе — о краях запредельных

Не придут и спокойные мысли.

Но, прекрасному прошлому радо,—

Пусть о будущем сердце не плачет.

Тихо ведаю: будет награда:

Ослепительный Всадник прискачет.

4 декабря 1904



«Все отошли. Шумите, сосны…»

Все отошли. Шумите, сосны,

Гуди, стальная полоса.

Над одиноким веют вёсны

И торжествуют небеса.

Я не забыл на пире хмельном

Мою заветную свирель.

Пошлю мечту о запредельном

В Его Святую колыбель…

Над ней синеет вечный полог,

И слишком тонки кружева.

Мечты пронзительный осколок

Свободно примет синева.

Не о спасеньи, не о Слове…

И мне ли — падшему в пыли?

Но дым всходящих славословий

Вернется в сад моей земли.

14 декабря 1904

У полотна Финл. ж. д.



«День поблек, изящный и невинный…»

День поблек, изящный и невинный

Вечер заглянул сквозь кружева.

     И над книгою старинной

          Закружилась голова.

Встала в легкой полутени,

     Заструилась вдоль перил…

В голубых сетях растений

     Кто-то медленный скользил

Тихо дрогнула портьера.

Принимала комната шаги

     Голубого кавалера

          И слуги.

Услыхала об убийстве —

Покачнулась — умерла.