Севильский слепец   ::   Уилсон Роберт

Большей радости он давно не испытывал, и эта радость не улетучилась, когда сразу за Золотой Башней он сделал крутой поворот и, оставив позади старую часть города, пересек по мосту реку, слабо курившуюся под утренними лучами солнца. От площади Кубы он поехал не привычным путем на работу, а к улице Асунсьон. Впоследствии он будет не раз воскрешать в памяти эти моменты, оказавшиеся последними в той, как ему тогда представлялось, вполне благополучной жизни.

Совсем молодой судебный следователь Эстебан Кальдерон, ожидавший его в девственно чистом, отделанном белым мрамором холле огромных дорогих апартаментов Рауля Хименеса на шестом этаже Эдифисьо-дель-Пресиденте, попытался его предупредить. Это он помнил хорошо.

— Приготовьтесь, старший инспектор.

— К чему? — спросил Фалькон.

В последовавшем неловком молчании старший инспектор Хавьер Фалькон внимательно изучал костюмчик судебного следователя, покроенный, судя по всему, либо одним из итальянских, либо каким-то известным испанским кутюрье, вроде Адольфо Домингеса. Слишком дорогой для тридцатишестилетнего молокососа, который еще и года не прослужил в этой должности.

Смущенный явным безразличием Фалькона, Кальдерон понял, что ему вовсе не хочется выставлять себя наивным дурачком перед сорокапятилетним начальником отдела по расследованию убийств севильского полицейского управления, который уже более двадцати лет разглядывал трупы в Барселоне, Сарагосе, Мадриде, а теперь и в Севилье.

— Сами увидите, — ответил он, раздраженно дернув плечом.

— Значит, я могу приступить к исполнению? — спросил Фалькон, следуя установленной процедуре в общении с судебным следователем, с которым прежде ему не приходилось работать вместе.

Кальдерон кивнул и сообщил, что экспертов-криминалистов буквально минуту назад пропустили в здание и что старшему инспектору разрешено начать осмотр места преступления.

Фалькон пошел по коридору, ведущему из холла в рабочий кабинет Рауля Хименеса, на ходу размышляя о том, к чему, собственно, ему нужно подготовиться. Он остановился у двери в гостиную и нахмурился. Комната была пуста. Он обернулся на Кальдерона, который теперь стоял к нему спиной, что-то диктуя своему помощнику, в то время как судмедэксперт внимательно его слушал. Фалькон заглянул в столовую и там обнаружил одну пустоту.

— Они что, собрались переезжать? — спросил он.

—  Claro , [1] старший инспектор, — ответил Кальдерон, — во всей квартире осталась только кровать в одной из детских комнат да вся мебель в кабинете сеньора Хименеса.

— Надо понимать, сеньора Хименес с детьми живет в новом доме?

— Трудно сказать.

— Мой помощник, инспектор Рамирес, будет через пару минут. Сразу же пошлите его ко мне.

Направившись в конец коридора, Фалькон вдруг осознал, как гулко отдается в пустой квартире каждый шаг по полированному паркету. Его взгляд был устремлен на крюк в голой торцовой стене, под которым выделялся светлый прямоугольник — еще недавно там висела картина или зеркало.

Он на ходу натянул хирургические перчатки, щелкнул резиной на запястьях и посгибал пальцы. Свернув в кабинет, Фалькон поднял глаза от собственных ладоней, облепленных мутной пленкой, и увидел прямо перед собой жуткое лицо Рауля Хименеса.

Тогда-то все и началось.

Причем он мгновенно осознал, что это перелом. Кризис был налицо. Изменение в телесной химии проявляется незамедлительно. Фалькон почувствовал, как у него под перчатками взмокли руки и на лбу, прямо под волосами, выступили капельки пота. Сердце бешено заколотилось, ему стало нечем дышать, словно из воздуха кто-то выкачал весь кислород. Он сделал несколько глубоких вдохов и слегка сдавил рукой горло, стараясь снять спазм. Тело предупреждало его о какой-то опасности. Тело, но не разум.

Разум, как всегда, бесстрастно фиксировал детали.