Замысел (Стихи)   ::   Бек Татьяна

Но, стихию толкущая в ступе,

Я порою

счастливее

вас.

***

Я то лягушкой, то царевной

Глядела из-под челки гневной

И миру говорила:

-- Мучь! -

...Мне просто не вручили ключ

От ровной жизни ежедневной.

-- Ты не моя, -- твердил обычай

Желанного житья-бытья...

Вот и летела с песней птичьей

В надуманную глушь! Хотя

Мне так хотелось жить -- шутя...

А то,

что вы зовете нравом

Холодным, гордым и неправым, -

Лишь только тень от боли той,

Которую понять сумели,

В отличие от вас,

метели...

Вот почему люблю без цели

Шагать по насыпи крутой.

***

Здравствуй, калина-малина! Привет,

Сказочный пень прошлогодней порубки...

Осень сошла по ступеням на нет

И объявляет об этом поступке.

Первый мороз. Первый снежок.

Первый снегирь -- одинокий флажок.

Если бы я сочиняла рассказ,

Я бы могла разжевать подоплеку

Этой метафоры грустной. Но раз

В рифму пишу, -- понимай по намеку.

Иней жестокий на солнце горит -

Что-нибудь это тебе говорит?

Хвоя озябла, и желудь простыл,

Даже и туча замерзла до звона...

Мне бы заплакать: "Почто разлюбил?" (

Но продолжаю трубить исступленно:

Первый снегирь... Первый снежок...

Господи! Ты понимаешь намек?

***

Если вы меня не перебьете,

Я вам человека покажу.

Это ваш товарищ по работе

Или же сосед по этажу.

Совершенно неуместный некто.

Пустомеля, спица в колесе,

Пугало Рязанского проспекта

Или Хорошевского шоссе.

Птичьего ли рынка посетитель,

Шахматных ли споров краснобай, -

Он влюбленный, а не просто зритель,

Как его в сердцах ни называй.

Сам он и не думает про это,

Я же вам ручаюсь головой:

Без его линялого берета

Вымрет город,

вымрет деловой...

***

Ты куда? Тебе нельзя,

Переросток-недоумок.

Это -- страшная стезя

Миражей, падений, рюмок.

Погляди, как ты сутул,

Как пронзительно-неловок

Выдающий полукровок

Медленный рисунок скул!

...Он не слушает, не слышит:

Он -- Вселенную постиг.

Он ужо о ней напишет

Полку гениальных книг!

А пока -- завел тетрадку,

Шляпу черную надел,

В смертную вступая схватку

За неслыханный удел.

Жар мальчишеского взора

И тщеславного чела...

Он поймет

еще не скоро

(Я вот поняла -- не скоро),

Что кругом,

белым-бела,

Белая сирень цвела.

***

Открывается даль за воротами

Неуютно, тревожно, светло...

Мы поэтами, мы обормотами

Были, были, -- да время сошло.

Ты играл со звездой, как с ровесницей, -

Для того ль, чтобы нынче брести

Этой полупарадною лестницей,

Зажимая синицу в горсти?

Для того ль ты скитался бездомником,

Подставляя ненастью тетрадь, -

Чтобы впредь по чужим однотомникам

Равнодушно цитаты искать?

...А ведь живы и ветер, и заросли

Чистотела, и наши следы -

Как рассказ о несбывшемся замысле

Вдохновения, детства, беды.

***

Как сказано: "Холодным иль горячим -

Не теплым, нет -- горячим иль холодным

Ты должен быть..." Мы ничего не значим.

А он в плаще немодном и свободном,

Он, горячо крича о несказанном,

Он, холодом мерзавца обдавая,

Он -- с вытертым фанерным чемоданом,

Прямой, как посох и еще как свая,

Он, фронтовик без удостоверений,

Не признающий даже слова "льгота,

Он, (я не заговариваюсь) г е н и й,

Все более горячий год от года,

Все более холодный, если надо, -

Вышагивая по плохим дорогам

И не приемля теплого уклада,

Он состоит воистину под богом!

***

Если вспять поглядеть,

открывается странный масштаб:

Непомерные мелочи

и никакой перспективы...

Я любила военных оркестров

простые мотивы

И венки из еловых,

казалось бы, праздничных лап.

Я любила террасу наемную...

Детство -- ожог!

Мажут спину сметаной.

А дальше -- и помнить не стоит.

Если мама устанет

и на ночь окно не закроет,

Золотая звезда

изрисует косой потолок.

Никакого объема.

Но как он прихлынет порой,

Если вспомнить фигурки

в овраге рассыпанных шахмат.