Жар-птица. Свирель славянина   ::   Бальмонт Константин

ВОРОН



Ворон и дуб,

Ворон с клювом железным,

Ворон, пьющий горячую кровь, и клюющий остывший

                                           труп,

Ворон, знающий речь человека,

И доныне, от века,

Не забывший, как судьбы разведать по рунам

                                     надзвездным,

Ворон, вещая птица Славян,

Вестник Одина, зрящий, как в мире

Расстилается сумрак ночной, каждый день

                               простирается шире,—

Говоришь ли ты карканьем нам о погибели

                                 солнечных стран?

Ворон, дом твой есть дуб,

Вековой,

Что в раскатах громов,

Возрожденно-живой,

Зеленеет,

И хоть карканьем ты возвещаешь, что в сумерки

                                светлых Богов,

Между пепельно-дымных, зажженных пожарами дней,

                                       облаков,

Волк явится посмеет

И оскалит на Светлых прожорливый зуб,—

Ворон, Ворон, твой дуб,

Говорит, что за сумраком новое Солнце восходит,

И под карканье рун вся дубрава живет,

И уж новые зори наш Бальдер, наш Бальдер

                                       выводит,

Мы с Воскресшим воскресли, и пляшем, сплетясь

                                     в хоровод.



СОВА



Сова, кто смотрел в твое круглое желтое око,

Тот знает великую тайну чудес.

Не царила ли ты в Небесах? В их провалах

                         немых, там, высоко,

В бездонностях синих доныне твой знак не исчез.

Кто в полночь читал под ущербной Луною

Пожелтевшую летопись дней,

Тот меня понимает без слов, и сейчас он

                                        со мною,

Над одной мы строкою,

В песне моей,

В струне мы одной, что во славу Вселенной бряцает.

О, мудрая птица, чей взор темноту проницает,

В ночи, где дневные не видят ни зги,

Ты сидела на страшной избушке Яги,

Ты глядела в глаза благородной Афины,

Ты была за плечами у всех колдунов,

Ты крылом прорезаешь ночные долины,

Навевая виденья вещательных снов

На ведовские стебли полночных цветов,

От которых приняв дуновение, мрак

Нашим снам сообщает твой знак,—

Я знаю, когда-нибудь в безднах, далеко

Погаснет Светило кружащихся дней,

Но в новых ночах первозданных, в смещении

                                 тьмы и огней,

Пред творчеством новым зажжется, сквозь Хаос,

                         безмерное желтое око.



ПТИЦА СИРИН



Птица Сирии на Море живет,

На утесе цветном,

На скалистом уступе,

                  над вечной изменностью вод,

Начинающих с шепота волю свою, и ее возносящих

                                       как гром.

Птица Сирин на Море живет,

Над глубокой водой,

Птица Сирин так сладко поет,

Чуть завидит корабль, зачарует мечтой золотой,

На плывущих наводит забвенье и сон,

Распинает корабль на подводных камнях,

Утопают пловцы в расцвеченных волнах,

Услаждается музыкой весь небосклон,

Звуки смеха со всех возрастают сторон.

Беспощадна Любовь с Красотой,

Кто-то властный о Жизни и Смерти поет,

Над пустыней седой кто-то есть молодой,

Кто струну озарит — и порвет.

Птица Сирин на Море живет,

Над глубокой водой



ПТИЦА СТРАТИМ



Есть много птиц, красивых, сильных

Проворных, злых, любвеобильных,

Не умеряющих свой пыл,

Цветистых в ярком опереньи

Прекрасных в беге, в лете, в пеньи,

В двойном размахе вольных крыл.

Есть много птиц и плещет слава

Орла и финикса ксалава,

Молва о них — как светлый дым,

И древен ворон в снах богатых,

Но всех прекрасней меж крылатых

Всемирно грезящий Стратим.

Он неземной, он вечно в Море,

От края к краю, на просторе

Простер он в мире два крыла,

И чуть он вполночь встрепенется,

Весь Океан восколыхнется,

Познав, что вновь Заря светла.



НА КАМНЕ СОЛНЦЕВОМ



На Камне солнцевом сидит Заря-Девица,

Она — улыбчивая птица,

В сияньи розовом широко- длинных крыл,

На Камне солнцевом, он — амулет всех сил.

Светло-раскидисты сияющие крылья,

Пушинки, перушки до Моря достают,

Все Небо — ток огня, все облака поют

От их цветною изобилья,

От них румянится и нищенский приют.

Улыбчивым лицом будя людские лица,

Сияньем розовым развеселив весь мир,

На Камне солнцевом побыв, Заря-Девица

Уходит за моря — к другим — и тот же пир.



СВЕТОВИТ



Мне снится древняя Аркона,

    Славянский храм,

Пылают дали небосклона,

    Есть час громам.

Я вижу призрак Световита,

    Меж облаков,

Кругом него святая свита

    Родных Богов.

Он на коне, и слишком знает

    Восторг погонь,

О, вихри молний нагоняет

    Тот белый конь.

Он бросил алую Аркону,

    Туман завес,

И льнет к нетронутому лону

    К степям Небес

Он позабыл священность красных

    Заклятых стен,

Для свежей радости неясных

    Измен измен.

И рог с вином им брошен в храме

    И брошен лук,

И с ним несется небесами

    Громовый звук.