том 13 Пьесы 1895 - 1904   ::   Чехов Антон Павлович

) Я не сержусь, мне только досадно, что молодой человек так скучно проводит время. Я не хотела его обидеть.

Медведенко . Никто не имеет основания отделять дух от материи, так как, быть может, самый дух есть совокупность материальных атомов. (Живо, Тригорину.) А вот, знаете ли, описать бы в пьесе и потом сыграть на сцене, как живет наш брат — учитель. Трудно, трудно живется!

Аркадина . Это справедливо, но не будем говорить ни о пьесах, ни об атомах. Вечер такой славный! Слышите, господа, поют? (Прислушивается.) Как хорошо!

Полина Андреевна . Это на том берегу.

Пауза.

Аркадина (Тригорину) . Сядьте возле меня. Лет 10-15 назад, здесь, на озере, музыка и пение слышались, непрерывно почти кажду ночь. Тут на берегу шесть помещьчьих усадеб. Помню, смех, шум, стрельба, и все романы, романы… Jeune premier'om и кумиром всех этих шести усадеб был тогда вот, рекомендую (кивает на Дорна) , доктор Евгений Сергеич. И теперь он очарователен, но тогда был неотразим. Однако меня начинает мучить совесть. За что я обидела моего бедного мальчика? Я непокойна. (Громко.) Костя! Сын! Костя!

Маша . Я пойду поищу его.

Аркадина . Пожалуйста, милая.

Маша (идет влево) . Ау! Константин Гаврилович!… Ау! (Уходит.)

Нина (выходя из-за эстрады) . Очевидно, продолжения не будет, мне можно выйти. Здравствуйте! (Целуется с Аркадиной и Полиной Андреевной.)

Сорин . Браво! браво!

Аркадина . Браво, браво! Мы любовались. С такою наружностью, с таким чудным голосом нельзя, грешно сидеть в деревне. У вас должен быть талант. Слышите? Вы обязаны поступить на сцену!

Нина . О, это моя мечта! (Вздохнув.) Но она никогда не осуществится.

Аркадина . Кто знает! Вот позвольте вам представить: Тригорин, Борис Алексеевич.

Нина . Ах, я так рада… (Сконфузившись.) Я всегда вас читаю…

Аркадина (усаживая ее возле) . Не конфузьтесь, милая. Он знаменитость, но у него простая душа. Видите, он сам сконфузился.

Дорн . Полагаю, теперь можно поднять занавес, а то жутко.

Шамраев (громко) . Яков, подними-ка, братец, занавес!

Занавес поднимается.

Нина (Тригорину) . Не правда ли, странная пьеса?

Тригорин . Я ничего не понял. Впрочем, смотрел я с удовольствием. Вы так искренно играли. И декорация была прекрасная.

Пауза.

Должно быть, в этом озере много рыбы.

Нина . Да.

Тригорин . Я люблю удить рыбу. Для меня нет больше наслаждения, как сидеть под вечер на берегу и смотреть на поплавок.

Нина . Но, я думаю, кто испытал наслаждение творчества, для того уже все другие наслаждения не существуют.

Аркадина (смеясь) . Не говорите так. Когда ему говорят хорошие слова, то он проваливается.

Шамраев . Помню, в Москве в оперном театре однажды знаменитый Сильва взял нижнее до. А в это время, как нарочно, сидел на галерее бас из наших синодальных певчих, и вдруг, можете себе представить наше крайнее изумление, мы слышим в галереи: «Браво, Сильва!» — целою октавой ниже… Вот этак (низким баском) : браво, Сильва… Театр так и замер.

Пауза.

Дорн . Тихий ангел пролетел.

Нина . А мне пора. Прощайте.

Аркадина . Куда? Куда так рано? Мы вас не пустим.

Нина . Меня ждет папа.

Аркадина . Какой он, право… (Целуются.) Ну, что делать. Жаль, жаль вас отпускать.

Нина . Если бы вы знали, как мне тяжело уезжать!

Аркадина . Вас бы проводил кто-нибудь, моя крошка.

Нина (испуганно) . О нет, нет!

Сорин (ей, умоляюще) . Останьтесь!

Нина . Не могу, Петр Николаевич.

Сорин . Останьтесь на один час и все. Ну, что, право…

Нина (подумав, сквозь слезы) . Нельзя! (Пожимает руку и быстро уходит.)

Аркадина . Несчастная девушка в сущности. Говорят, ее покойная мать завещала мужу все свое громадное состояние, все до копейки, и теперь эта девочка осталась ни с чем, так как отец ее уже завещал все своей второй жене. Это возмутительно.

Дорн .