Александр Македонский. Пески Амона   ::   Манфреди Валерио Массимо

Он посмотрел на огромную баранью голову с большими желтыми глазами, пересеченными черной щелью, — стало быть, это существо, в самом деле, было богом?

— Есть кто-то еще…— начал он. И эхо повторило: «Кто-то еще…»

— Среди убийц моего отца есть ли кто-то еще, кого я не покарал?

Его слова затихли, отраженные и искаженные тысячами искривленных поверхностей, и на мгновение воцарилась тишина. Потом из груди колосса снова донесся вибрирующий низкий голос:

— Берегись говорить подобные слова, ибо твой отец не из смертных. Твой отец — Зевс-Амон!

Царь вышел из храма глубокой ночью, выслушав ответы на свои вопросы. Ему не хотелось возвращаться к себе в шатер среди солдат, поэтому он прошел через пальмовые рощи и оказался в одиночестве на краю пустыни, под бескрайним звездным небом. Сзади послышались чьи-то шаги, и он обернулся. Это был Евмен.

— Мне сейчас не хочется говорить, — сказал царь. Евмен не двинулся.

— Но если у тебя что-то важное, я тебя слушаю.

— К сожалению, я уже давно храню печальное известие, дожидаясь подходящего момента…

— И тебе кажется, что подходящий момент наступил?

— Возможно. Во всяком случае, я больше не могу таить это известие в себе. Царь Александр Эпирский погиб, доблестно сражаясь в бою. Варвары одолели его числом.

Александр печально кивнул, а когда Евмен удалился, он снова обратился к бескрайнему небу и бескрайней пустыне и заплакал в их тишине.



КОММЕНТАРИЙ АВТОРА

В тот момент, когда деяния македонского полководца вступили в действительно историческую фазу, передо мной встал литературный выбор, который фактически стал научным выбором, иногда выходящим за пределы традиционных толкований истории. Так, описывая битву при Гранике, я предпочел более реалистичное, с моей точки зрения, воспроизведение событий, не имеющее ничего общего с высокопарными страницами Каллисфена.

Двух разных персонажей, Александра из Линкестиды и Аминту, я объединил в одного Аминту (чтобы избавить от путаницы читателя, который и так уже знаком с двумя Александрами), однако привел жизненные ситуации — династические, политические, психологические, в которых оказывались оба этих персонажа. Воспроизведение топографии, тактики и стратегии при осаде Милета, Галикарнаса и Тира было проделано со скрупулезной тщательностью, равно как и описание сражения при Иссе, которое воссоздано после непосредственного изучения местности. Литературные источники в основном остались те же, что я уже приводил в первом томе, с добавлением заметок Геродота (о летучих змеях) и цитат из Гомера и Гесиода; кроме того, добавилось несколько ссылок на технические подробности со страниц Энея Тактика [16] и «Стратегем» Фронтина [17] . Привлекалось также много материальных свидетельств, и немало сцен будет узнано читателями, знакомыми с произведениями искусства, монетами, мозаиками тех времен. Широко использовались портреты и самые последние данные раскопок на территориях, упомянутых в романе. В разное время там были выполнены исчерпывающие съемки местности.