Бизоньи черепа на Горе Вождей   ::   Шульц Джеймс Уиллард

Я слез с лошади, обдумал всю ситуацию и вспомнил, что, когда я потерял ружье, утопив его в реке, меня накормили враги. Сейчас мне легко удалось подстрелить антилопу. Все это были знаки удачи. Почему бы не попробовать подстрелить этого зверя?

Я бесшумно и медленно вошел в лес, подошел к поляне и вскоре увидел медведя. Он стоял, повернувшись ко мне боком, и с хрустом перемалывал ребра, мясо, кости, все вместе, своими мощными челюстями. Скрываясь за кустарником, я подобрался к нему шагов на тридцать. Каким же огромным оказался этот гризли! Он был величиной почти с бизона.

Я вскинул приклад к плечу, тщательно прицелился в то место в боку зверя, где должно было быть сердце, и выстрелил. Раздался ужасающий, громоподобный рев. Гризли вскинул голову вверх, попытался куснуть свою рану, и тут я заметил, что попал ему в верхнюю часть спины. Когда я второпях пытался засыпать порох в ствол, зверь меня увидел и пошел на меня. Неподалеку рос молодой тополь. Я отбросил в сторону ружье и стал карабкаться на него. Медведь был уже подо мной и, встав на задние лапы, передними старался меня схватить. Одной из своих когтистых лап он зацепил меня за правую голень, порвал штанину, разорвал гамашу и глубоко всадил когти мне в ногу. Он чуть было не сорвал меня с дерева. Но мне удалось залезть повыше, там он уже не мог меня достать. Тогда он начал кругами бегать вокруг моего дерева. Он бегал и громко фыркал, время от времени стараясь дотянуться мордой до раны в спине.

Не знаю, может, я неправильно прицелился, а может, ружье меня подвело, но пуля вошла совсем не туда, куда я ее послал, она не попала в сердце зверя.

Дерево, на котором я висел, было очень тонким. Под моим весом оно дрожало и раскачивалось из стороны в сторону. Я боялся, что оно того и гляди сломается, и я свалюсь прямо на медведя. Разорванная нога болела и сильно кровоточила. Я слабел. Я тогда подумал, что мне пришел конец. Но тут гризли в последний раз посмотрел на меня, зарычал, потом опустил голову и быстро ушел прочь. Я увидел, как он вошел в ивовые заросли на берегу реки. Тогда я спустился на землю, поднял ружье, кое-как взобрался по склону к тому месту, где оставил лошадь, и поехал обратно в стойбище.

Когда я вернулся домой, то так ослабел, что моим женам пришлось стаскивать меня с седла и под руки вести в жилище к лежаку. После того, как они промыли и перебинтовали мне рану на ноге, я почувствовал облегчение. Через какое-то время я услышал, как мои жены говорят между собой:

— Ну хоть все-таки он принес нам мяса, — сказала моя младшая жена. А моя старшая жена, Норка, сказала:

— Ему удалось подстрелить антилопу. А потом с ним опять случилось несчастье. Бедняга. Бедняги и мы с тобой. Никогда ему не быть великим воином, великим добытчиком мяса, каким мы представляли его себе, когда выходили за него замуж.

То, что они сказали обо мне, было правдой, и горькой правдой. Я лежал и думал о том, что они сказали. Наконец, я решил сделать последнее усилие и попытаться избавиться от своего злого рока. Когда настал вечер, я пошел в жилище к Говорящему-с-Бизонами. Я отдал ему ружье и рассказал о той беде, которая приключилась со мной, когда я хотел подстрелить медведя-гризли. Во имя своих жен и детей я попросил его помочь мне.

— Я уже думал о твоих несчастьях и бедах, которые происходят с тобой на охоте и в набегах против наших врагов. А теперь, как бы это тебе ни было неприятно, но ты должен сказать мне одну вещь, ради себя самого. Скажи мне, когда юношей еще неженатым ты прошел через обряд священного поста, какой вещий сон тебе привиделся, что видел ты?

Его вопрос меня удивил. Ведь таинство вещего сна во время священного поста охраняют боги, этим сном они мне открыли свою волю. Но на сей раз дело обстояло иначе.