Человек по имени Рабл Нун   ::   Ламур Луис

Но торопиться не следовало, неизвестно, что делается на станции. Лучше бы подгадать к прибытию поезда.

Платформа была пуста. Небольшой двухкомнатный дом, построенный, вероятно, совсем недавно, тоже был пуст. Миновав его, они остановились под шумящей листвой тополей. Нун спешился.

— Джонас!

Он резко обернулся, удивившись, что Фэн назвала его имя. Она сказала:

— Я же говорила, что мне хочется звать вас Джонасом. Ведь это ваше имя, не так ли?

— Да.

Он понял, что это именно так. Это его имя по праву.

— Джонас, как нам уехать отсюда без неприятностей?

— Если поезд прибудет до этой банды и если они не сидят в нем, мы выиграли. Фэн, они хотят отнять золото.

— Пусть забирают.

— Ну, нет. Пока я жив и в здравом уме, я этого не допущу. Ваш отец заплатил мне, чтобы я прикончил нескольких подонков. Но если можно вас защитить и сохранить для вас ваше добро без кровопролития, мы так и сделаем. А если отдать им сейчас ваше золото, зло разрастется и укрепится. Алчность питает алчность, а преступники набирают силу с каждой своей победой. Желая уладить все добром и не применяя силу, мы навлечем на себя и других еще большее зло. Дай Бог, чтобы все обошлось, а нет — нам придется драться.

Он замолчал. Молчала и Фэн.

День был жаркий. Ветер утих. Видимо, приближалась гроза. На юге над хребтом громоздилось иссиня-черное облако, прорезанное частыми стрелами молний. Воздух сгущался. На тихоокеанском побережье в старые времена такую погоду называли погодой землетрясений.

Нун нащупал рукоятку револьвера. Она согрелась. Он понял, что оружие скоро понадобится.

Оно понадобится, поскольку он не намерен сдаваться. Слабые и сомневающиеся уже мертвы или исчезли. Сбежал ковбой Кислинг, мертв крепкий парень Дейв Черри. Бен Джениш — великий стрелок, которого все боялись, убит.

Остались многие, обреченные. Смерть сторожила их. Смерть сторожит и его. Он это понимал. Но он знает, что ловок, решителен, быстр. Он уверен в себе. В моменты, когда приходится выхватывать револьвер, чтобы жить или умереть, он всегда хладнокровен… Ну, а сейчас? В чем дело? Ведь ничего не знаешь заранее. Он видел сильных, опасных людей, внезапно терявших веру в себя. Нервы у них сдавали без видимых причин.

Всадник скакал во весь опор… Через минуту они поняли, что он спешит. Раздался свисток еще далекого от станции поезда.

Рабл Нун провел языком по пересохшим губам.

— Расседлывай лошадей, — обратился он к Мигелю. — Пусть идут восвояси.

Мексиканец взглянул на него с удивлением.

— Выходим на платформу, амиго?

— Да.

Мигель выразительно пожал плечами. Он имел в виду, что укрытие оставлять рановато.

Они уже слышали стук копыт. И вновь засвистел паровоз. И гроза приближалась, громыхало все ближе и ближе.

Они пошли к станции, ведя в поводу навьюченных лошадей. Фэн держала винтовку обеими руками. Вот и платформа. Ударила молния, упали первые редкие капли дождя.

Нун снял переметные сумы и положил на платформу.

Вот тут-то в конце ее показались бандиты. Невозможно было понять, откуда они взялись. Менли и рыжий тощий мексиканец в широком сомбреро. На нем был двойной патронташ.

Кристобаль!

В памяти Нуна вспыхнуло: «Четыре мужчины и женщина… « Женщина? Он бы не согласился на это. Вот она — ясность. Он обязался освободить от бандитов ранчо. Его предупредили, что надо опасаться четырех мужчин и женщины. Опасаться, и только. Значит, Том Девидж имел в виду Пег Кулейн. Он знал своих врагов поименно и, вероятно, предвидел схватку за золото.

А Кристобаль… Опаснейший из стрелков, хозяйничайший в этих горах. Значит, он тут вместе с Менли.

— Можете оставить все это здесь, — издали крикнул Менли. — А нет — отправляйтесь в рай. Идите и не оглядывайтесь.

— А золото мы уже переправили, — усмехнулся Нун. — У нас тут свинцовая дробь.