Добыча стрелка Шарпа   ::   Корнуэлл Бернард

Пыталась заставить думать. Но ничто не длится вечно. Ничто.

– Будь оно проклято, Грейс…– процедил Шарп вслух. Прохожие расступались, принимая его за сумасшедшего или пьяного.– Будь оно проклято!

В нем поднималась злость, густая и темная, ярость, жаждавшая прорваться неистовством или утонуть в вине. Три шиллинга и три проклятых пенса. Да, этого хватило бы, чтобы напиться, но в животе уже кисли выпитые в полдень джин и эль. Сейчас Шарп хотел выплеснуть злость, избить кого-нибудь. Кого угодно. Слепой гнев отчаяния бушевал в нем.

А ведь замышлялось все не так. Он думал, что приедет в Лондон, займет денег у какого-нибудь армейского агента и уедет. Вернется в Индию. Другие приезжали туда бедняками и уезжали оттуда богачами. Шарп – набоб. Почему бы и нет? А потому, что он не может продать свой офицерский чин, вот почему. Какой-нибудь мальчишка, сопляк, у которого богатенький папаша, может купить и продать патент, а вот простому, настоящему солдату, пробившемуся из низов, такой путь заказан. К черту их всех! И что теперь? Эбенезер Файерли, купец, плывший вместе с ним из Индии, предлагал работу, и Шарп мог бы добраться до Чешира и попросить взаймы, но пускаться в это путешествие не хотелось. Хотелось выплеснуть злость, а потому, получив уверения, что сегодня действительно пятница, он направился к Тауэру. Улица пропахла рекой, угольным дымом и конским навозом. Здесь, в этой части Лондона, поблизости от доков, таможни и больших складов, забитых специями, чаем и шелками, обитало богатство. Здесь был квартал контор, банкиров и купцов, канал мирового богатства. Но деньги не выставлялись на всеобщее обозрение. Редкие клерки перебегали от одной конторы к другой, но не было видно ни мусорщиков, ни тех знаков роскоши, которые бросались в глаза на роскошных улицах западной части города. По обе стороны высились темные, загадочные здания, и никто не мог сказать, кто тот спешащий через дорогу седой старикашка с бухгалтерской книгой под мышкой – полунищий писарь или торговый магнат.

Шарп повернул к Тауэр-Хилл. У внешних ворот Тауэра стояли на страже два красномундирника, но они притворились, что не видят торчащей из-под шинели сабли, а Шарп сделал вид, что не замечает их. Отдадут ему честь или нет – ему наплевать. Как наплевать и на армию. Век бы ее не видел. Неудачник. Полковой кладовщик. Чертов интендант. Квартирмейстер. Вернувшись в Англию из Индии, где его и произвели в офицеры, Шарп сменил красный мундир на зеленый, и поначалу ему даже понравилось в стрелковом полку, но потом умерла Грейс, и все пошло наперекосяк. Ее вины в случившемся не было. Шарп винил себя, но никак не мог понять, в чем причина неудачи. Стрелковый полк был частью нового образца. Умения и сообразительность ценились здесь выше слепого послушания. Люди упорно работали, двигались вперед, видели результаты и поощряли солдат мыслить самостоятельно. Офицеры учились вместе с рядовыми, и если другие полки убивали время, надраивая бляхи, доводя до блеска оружие и вылизывая задницы начальству, то зеленомундирники проводили его на стрельбище. Солдаты и офицеры соревновались друг с другом, и все старались вывести свою роту в передовые. Именно о таком полку Шарп мечтал, когда служил в Индии, и в такой полк попал по рекомендации. «Слышал, вы именно тот, кто нам нужен»,– приветствовал его полковник Бекуит, нисколько не лукавя, потому что Шарп принес в полк богатый боевой опыт. И все же в конце концов они повернулись к нему спиной. Он не подходил им. Не мог вести светские разговоры. Может быть, пугал их. Большинство офицеров полка провели последние годы на южном побережье Англии, тогда как Шарп дрался в Индии.