Долина Солнца   ::   Ламур Луис

 — С одной стороны — четверо апачей.

— Пятеро, — поправил его Глисон. — Вон за тем кустом лебеды лежит еще один.

Послышался тихий шорох, и мужчины мгновенно вскинули винтовки, но затем замерли на месте. Поодаль стоял стройный мальчик с торчащими дыбом волосами цвета спелой кукурузы, в потертых выгоревших на солнце джинсах и клетчатой рубашке. Рядом с ним, крепко вцепившись в его рукав, — тонконогая девочка.

— Остались только мы, мистер, — сказал мальчик.

Глисон огляделся вокруг. Неподвижный и невидящий взгляд Джо-яки был устремлен на яркое солнце, словно он все еще удивлялся тому, как умело белые пальчики перевязывают рану, — возможно, первое и последнее проявление доброты, которое ему довелось испытать в жизни. В груди у него застряли две пули.

Мустанг Смит лежал на том самом месте, где его настиг выстрел, уткнувшись лицом в камни, и на губах у него запеклась темная кровь.

Немец и в смерти сохранял столь же умиротворенный вид, что и при жизни. В руке у него был зажат патрон, а казенник винтовки был открыт.

Глисон молча оглядывался по сторонам. Услышав восторженный вопль Эклза, он обернулся.

— А вот и денежки! Вот на этих дохлых мулах!

Олли Уидин украдкой взглянул на шерифа, но промолчал. Эклз, посмотрев вокруг, начал было что-то говорить, но тут же осекся, перехватив на себе тяжелый взгляд Олли, и сглотнул.

— Вот это бойня! — проговорил кто-то.

— Семнадцать индейцев, и все убиты, — объяснил мальчик. — Никто не ушел.

— И когда закончилось это побоище? — спросил Глисон.

— Вчера вечером, когда стало смеркаться. Сначала их было шестеро. Я убил одного, а он застрелил из своего шестизарядника двоих или троих. Потом они снова полезли на нас, начали окружать. Я не видел, было очень темно, но продолжалось это недолго.

Глисон взглянул на него и пожевал ус.

— И где произошла эта самая последняя битва, сынок? — спросил он.

— Вон там.

Мужчины молча стояли вокруг. Истерзанная земля была залита кровью. Тут лежали два мертвых индейца, и один из них был зарезан собственным же ножом.

Уидин отвел глаза, похоже, остальные тоже чувствовали себя неловко, и после мгновенного замешательства все потянулись обратно к своим лошадям. Глисон заметил, что мальчик бросил быстрый, испуганный взгляд в сторону каменного завала и разросшегося там кустарника, но виду не подал.

Олли переступил с ноги на ногу.

— Ну что, Билл, думаю, можно возвращаться? И врагу не пожелал бы связаться с такими боевыми детишками.

— Ты прав. Уезжаем.

Но он медлил, не в силах оторвать взгляд от истерзанной земли, как будто хотел прочитать послание, оставленное на ней, затем развернулся и зашагал к своему коню.

Все остальные тоже старались не смотреть в сторону серого мерина, и даже если кое-кто и заметил, как фляга шерифа выскользнула из его руки и осталась сиротливо лежать на песке, то никто ничего не сказал.

Эклз взглянул на коня, сонно застывшего рядом с кустом меските, но прежде чем он успел что-то сказать, его взгляд встретился со взглядом Олли Уидина, и, внезапно поперхнувшись, он отвел глаза. Всадники поехали прочь, и никто не обернулся назад. Эклз вымученно усмехнулся.

— Ну что, парень, — сказал он, обращаясь к мальчику, — ты застрелил несколько краснокожих, так что, думаю, теперь ты вырежешь несколько засечек на прикладе своей винтовки.

Мальчик упрямо замотал головой.

— Никогда, — презрительно сказал он. — Это дешевый трюк, который придумали хвастуны!

Глисон взглянул на Олли и улыбнулся.

— Слушай, Олли, а табака пожевать у тебя не найдется?

— Вот с табаком загвоздка, Билл. Должно быть, я нечаянно обронил его где-то там, по дороге.