Шлюз   ::   Маклин Алистер

И в этой команде нет маньяков с сумасшедшими глазами, выкрикивающих лозунги. Они профессионалы. Я просил сообщить мне, если с заводов, со складов или от розничных торговцев поступят сигналы о краже бурового оборудования. Мне также сообщат, если будут сигналы о краже судов в этом районе.

— А кроме этого? — спросил де Грааф.

— Ничего. Нам не за что зацепиться.

Де Грааф кивнул и посмотрел на бумагу, которую держал в руках.

— Теперь по поводу сообщений 6т FFF. Пока совершенно не ясно, что стоит за всеми этими угрозами. Пока налицо только одно — саботаж. Так что сообщение злоумышленников было предупреждением о том, чтобы никто не болтался по дамбе в одиннадцать утра, и о том, что всем воздушным судам следует покинуть аэропорт и перебраться на ближайшие аэродромы. Это следовало сделать вчера днем или вечером. Потому что террористы не желали ненужных разрушений. Это не входило в их планы. Я должен сказать, что с их стороны это очень благоразумно. Еще более благоразумным с их стороны было позвонить вам, Йонг, сегодня в девять утра и сказать, что все самолеты должны быть немедленно эвакуированы. Но поскольку мы все считали, что это розыгрыш, то не обратили на их предупреждение никакого внимания. Вы бы узнали этот голос, а, Йонг?

— Нет. Это был женский голос, говоривший по-английски. А для меня все женские голоса, говорящие по-английски, звучат одинаково. — Он легонько стукнул по столу кулаком. — Злоумышленники даже не намекнули на причину этого чудовищного поступка. Чего они добились этой акцией? Ничего. Абсолютно ничего. Я повторяю, что человек или лица, которые ведут себя подобным образом, должны быть ненормальными.

— Извините, сэр, но я с вами не согласен, — вмешался ван Эффен. — И согласен с тем, что сказал нам полковник, когда мы были на крыше, — что эти террористы такие же нормальные, как мы с вами. Ни один сумасшедший не смог бы осуществить подобную акцию. Как я уже сказал, эти люди — не те террористы с дикими глазами, бросающие бомбы на рынках. Двумя предупреждениями они сделали все, что было в их силах, чтобы не пострадали ни люди, ни имущество. Это не похоже на поведение безответственных лиц.

— Кто же, в таком случае, несет ответственность за гибель троих людей в «фоккере», который разбился на взлете?

— Террористы, причем косвенно. Кое-кто может с тем же успехом сказать, что виноваты и вы, тоже косвенно. Иные скажут, что вам следовало рассмотреть, что будет, если эта угроза не розыгрыш. Скажут, что вам следовало учесть такую возможность и не разрешать «Фоккеру» взлет ровно в одиннадцать часов. Но, насколько я понимаю, это разрешение дали лично вы. Это так же верно, как и то, что террористы проверили расписание и убедились, что в нем нет самолетов, взлетающих или приземляющихся в одиннадцать утра. «Фоккер» был частным самолетом немецкого промышленника, и он не числился в расписании. Я полагаю, мистер де Йонг, что нам не следует приписывать смерть этих троих кому-то конкретно. Просто невезение. Трагическое совпадение. Если хотите, воля Божья. Этот взлет заранее не планировался. За этими смертями нет каких-то мотивов. Так что ничьей вины здесь нет.

Де Йонг перестал барабанить по столу пальцами и начал постукивать по нему кулаком.

— Если эти злодеи столь благоразумны, как вы говорите, то почему же они не отложили взрыв, когда увидели на борту самолета людей?

— Потому что мы не знаем, могли ли они это видеть. Скорее всего, даже если могли, то были уже не в состоянии ничего изменить. Бели сигнал к взрыву подавался по радио, то, конечно, люди из FFF могли остановить взрыв. Но, как я вам уже говорил, я почти уверен, что там был электрический будильник. В таком случае, чтобы предотвратить взрыв, они должны были заново проделать всю процедуру с судами, аквалангистами и буром.