Изгнанники в лесу   ::   Рид Майн

Мы так подробно описали уход за кокой потому, что растение это имеет очень важное значение в домашнем хозяйстве индейцев. В каждой местности земного шара существует тот или иной вид растений, который, благодаря своим возбуждающим или опьяняющим свойствам, находит широкое применение: так, в Китае это чай, на юге Азии — бетель, на востоке — опиум, табак; здесь можно назвать и много других растений, которые люди жуют или курят.

Но листья коки применяются индейцами не только как наркотик; они служат здесь и основной пищей. Индеец может дней шесть питаться только этим растением. Бедные рудокопы Перу, которых так и называют — «кокеросы», то есть любители коки, вряд ли могли бы делать свою тяжелую работу без этого растения. Употребляемая в больших количествах кока может расстроить здоровье, но в умеренных дозах она почти безвредна.

Итак, Гуапо пошел искать себе место для ночлега подальше от опасных молье. Вскоре он заметил большой выступ в одной из скал и решил провести ночь там. Долго сидел индеец там неподвижно, устремив глаза на площадку, где спала семья его дорогого господина, и с ужасом думал о том, не вечным ли сном они уснули, проснутся ли завтра. Но уверенность дона Пабло, который был так учен и, конечно, не рискнул бы попусту подвергать опасности свою семью, мало-помалу успокоила слугу; а вместе со спокойствием у него появился и аппетит, который раньше был подавлен страхом.

Гуапо снял с шеи мешочек, сшитый из кожи шиншиллы, вынул из него с полдюжины листьев коки и принялся их жевать. Потом он достал небольшую бутылку, сделанную из тыквы и заткнутую деревянной пробкой. Пробка эта служила головкой длинной булавки, конец которой касался дна бутылки. Индеец взял конец булавки в рот, смочил слюной, затем опустил в бутылку и через минуту вынул — конец булавки был покрыт теперь белым порошком, который представлял собой или истолченную негашеную известь, или золу молье, а то и банана, которая иногда употребляется кокеросами в подобных случаях. Вероятнее всего, это была именно зола молье, потому что южные индейцы ценят как раз эту приправу к коке, а Гуапо был ее тонким знатоком.

Гуапо несколько раз проколол булавкой шарик, сделанный языком во рту; он старался не касаться булавки губами, потому что она обожгла бы их. После всего этого он вытер булавку и в течение сорока минут спокойно жевал свой шарик. Сорок минут — это время, необходимое для того, чтобы насладиться кокой, и срок этот так точен, что индейцы во время пути измеряют им расстояние.

Действие одного приема коки продолжается столько времени сколько необходимо, чтобы пройти пешком три мили.

Окончив свой ужин, Гуапо завернулся в пончо, прислонился к скале и крепко уснул.



V. Пуна

Индеец проснулся на рассвете. Позавтракав так же, как накануне поужинал, он направился к площадке, где все еще спали. Лошади и мул паслись, возле них были и ламы которые со вчерашнего дня еще ничего не ели, так как эти животные никогда не пасутся ночью.

Гуапо спускался со скалы, дрожа от ужаса. Что бы он только дал, лишь бы услышать голос дона Пабло! Гуапо остановился, прислушался, затаив дыхание, но ни малейшего звука не долетало до него с площадки, где все члены семьи лежали в том же положении, в каком он их оставил вечером, притом лица у всех были болезненно бледны. Гуапо похолодел. Он склонился над своим господином, позвал его, потом слегка тронул рукой; потом сильнее потряс его за плечо — дон Пабло не просыпался. А между тем индеец знал, что господин обычно спит очень чутко. Гуапо был в ужасе. Наконец спящий с трудом пошевелился.

— Что случилось? — едва произнес он.

— О, господин! Солнце уже высоко, надо отправляться.

— Я совершенно сонный, не могу открыть глаз.