Южный поход Эрлинга   ::   Марков Александр Владимирович

Норвежский конунг Магнус послал войско против меня. Вел войско Паль Кнутсон, отважный и достойный человек. Паль отыскал меня в Винланде.

Почти все мои воины погибли в сражении, сам я был ранен. Мы стали отступать вглубь материка. Паль преследовал нас. Так мы достигли страны манданов, что к западу от больших озер.

Манданы спрятали гренландцев в своих норах, а я с небольшим отрядом повел Паля по ложному следу. Я заманил его далеко на юг, в Пустынную страну. Здесь мы вступили в бой. Я убил Паля, а сам получил тяжелую рану.

Много дней мой дух скитался по окраинам Страны мертвых. Я был у подножия горы Ицтепетль, и туман ослеплял меня в земле Исмиктлан Апочкалока. Но когда ветер из каменных ножей рассеял туман, мне открылось многое из того, что до сих пор оставалось сокрытым.

Когда силы вернулись ко мне, я объявил, что намерен идти дальше на юг. Те из моих людей, кто остался в живых, заключили с норвежцами мир после битвы. Пятеро вызвались идти со мной:

Кетиль, сын Эйвинда из Пикшевого фьорда;

Катла, его сестра;

Торхалль, сын Иона, норвежец из войска Паля Кнутсона;

Хельги Подкидыш из Вестрибюгда, юноша четырнадцати зим от роду;

Сигрид, моя жена, та, что отрубила голову Кетилю Тюленю. Остальные отправились назад в Страну манданов. В тот день Бьёрн, сын Торда, обещал составить большую сагу о всех событиях, которые здесь упомянуты, а также о многих других, о которых я умолчал. Сага, которую задумал написать я, будет продолжением Бьёрновой.

ПОУЧЕНИЕ ЮНОМУ ИЦКОАТЛЮ.

О ТОМ, ПОЧЕМУ МУДРЫЕ ЛЮДИ НИКОГДА НЕ СПРАШИВАЮТ «ЗАЧЕМ?»



Вот что я скажу юному Ицкоатлю, когда он станет достаточно разумен, чтобы слушать и понимать.

Внимай мне, Ицкоатль: это пойдет тебе на пользу, когда ты станешь конунгом астеков. Деяния людей лишены смысла. Мне тоже довелось быть конунгом, и я совершил много дел, которые можно назвать великими. Вначале я полагал, что делаю это ради славы. В скором времени японял, что слава не стоит усилий. Подчас она достается вовсе не тем кто ее заслуживает. Совершивший подвиг в безвестности ничем не хуже того, кто сделал это при стечении народа.

Ицкоатль, слава – лишь пустые разговоры глупцов.

Было время, я думал, что живу ради блага своего народа. Теперь я смеюсь, вспоминая об этом. Очень скоро я понял, что моему народу суждены смерть и забвение, а мои дела лишь приблизили то и другое. Однако я был бы глупцом, если бы стал сожалеть о своих поступках.

Ты будешь конунгом, Ицкоатль. Ты станешь совершать великие деяния, чтобы возвеличить славу астеков, чтобы принести благо астекам. Ты мечтаешь о том, чтобы у каждого астека была янтарная губная вставка. Но астеки погибнут так же, как и гренландцы: это будет скоро. Чем больше благ ты дашь своим людям, тем ленивее станут они, и тем беззащитнее перед теми, кто придет уничтожить вас.

Ты спрашиваешь: значит ли это, о тольтекатль Эрлинг, что я должен оставить все свои гордые помыслы и покорно ждать того, что должно совершиться? Я отвечу на это: вовсе нет.

Я, Эрлинг, пишу книгу, которую никто не прочтет, на языке, которого никто здесь не знает. Ты видишь, мой труд лишен всякого смысла. Я делаю это ради того, что больше меня и пока не может быть названо. Деяния и слава астеков – это тоже книга, которую никто не прочтет.

Поступай, как подобает конунгу. Покори окрестные народы. Завоюй всю страну от Западного моря до Восточного. Возведи храмы вышиной до небес. Принеси все сокровища земли в Теночтитлан. Делай все это, о Ицкоатль, но помни: ты трудишься не для блага астеков и не для славы астеков. Ибо для вас нет ни блага, ни сдавы, ни будущего.

Мудрец не станет спрашивать себя «Зачем я делаю это?» Он знает, что ответа не будет.

Человек не может трудиться, не имея цели.