Королевский фаворит   ::   Феваль Поль

— Молодой человек, — сказал он наконец, — мне кажется, что мы где-то с вами встречались.

— Нет!

— Черт возьми, он не болтлив, — пробормотал падуанец. «Все равно они все зовутся Эрнани, Рюи или Васко, мне остается только выбрать из этих трех…» — Как нет, сеньор Эрнани? — проговорил он громче.

Суконщик пошел прочь, не оборачиваясь.

«Не то имя выбрал, — подумал Макароне, — надо было сказать: Рюи».

— Эй, дон Рюи!..

Снова нет ответа.

— Ну, дон Васко!.. — «Когда же наконец, он обернется?»

Молодой человек действительно обернулся; он смерил шпиона спокойным и гордым взглядом.

— Тебе очень хочется узнать мое имя? — спросил он.

— Ужасно, мой молодой друг.

— Тебе обещали за него заплатить, не так ли?

— Фи! Асканио Макароне дель Аквамонда, это мое имя, молодой человек, кавалер из Падуи, это моя родина, слава Богу слишком благороден и слишком богат, чтобы…

— Замолчи! Меня зовут Симон.

— Хорошенькое имя. Симон. А дальше?

— Молчи, говорю я тебе. Передай это имя Конти, скажи ему, что он повстречает меня не разыскивая и что тогда он узнает, что стоит рука… лиссабонского гражданина. До свидания!

Итальянец проследил глазами, как молодой человек поворачивал за угол улицы Голгофы, которая вела к дворянскому кварталу.

«Симон!.. — думал он, — Симон! Да, не Васко, не Эрнани, не Рюи. А я готов бы был держать пари, что Эрнани. Но что сказать этому плебею, выскочке Конти? Симон! Хотя это только половина имени, по-настоящему мне следовало бы получить и за него двести пистолей, но Конти не согласится на это… Хорошо, сегодня вечером я отправлюсь к дверям таверны Алькантара. Там будет на что посмотреть, и держу пари, что мой юный Симон также окажется там.



Глава II. АНТУАН КОНТИ-ВИНТИМИЛЬ

Дона Луиза Гусман, вдова Иоанна IV Браганского, короля португальского, в силу законов королевства и завещания своего мужа была регентшей. История португальской реставрации слишком известна, чтобы надо было напоминать, как эта мужественная и благородная женщина ободряла и поддерживала своего супруга во время войны против Испании. Ее старшему сыну, дону Альфонсу было восемнадцать лет. Это был один из тех правителей, которых небо посылает в наказание народам: он был злобным идиотом. Воспитывали его очень сурово, может быть, слишком сурово для такого слабого ума. Его воспитатель Ацеведо, как и его гувернер Одамира, люди суровые и непоколебимые, еще долго после выхода Альфонса из детства держали его в излишней строгости, но он обманывал их, подкупая лакеев, отвратительную породу людей, изобилующих вокруг принцев. Благодаря им, он выходил на тайные прогулки ночью; днем к нему приводили детей простолюдинов, низкие наклонности и грубый язык которых чрезвычайно нравились ему.

Таким образом во дворец попали двое детей из самого низшего класса, Антуан и Жуан Винтимильи. Отец их, мясник, происходил из Винтимильи (около Генуи) и жил в Кампо Лидо. Хорошо сложенные и сильные, они устраивали меж собой драки перед Альфонсом, доставляя ему этим большое удовольствие.

Альфонс был без ума от них. Бедный ребенок тем более восхищался подвигами силы и ловкости, что сам, по причине увечья, полученного когда ему было всего три года, был так же несовершенен телом, как и духом. Тем не менее время шло, и когда он достиг возраста мужчины, его развлечения изменились и приняли характер более предосудительный. Но вместо того, чтобы забыть детей мясника, он, напротив, все более и более приближал к себе Антуана, сделав его всеми признанным фаворитом. Что касается Жуана, то он назначил его архидиаконом в Собределла.

Прежде ни один фаворит не внушал такого всеобщего страха, как Антуан Конти.