Красные кресты   ::   Мейсснер Януш

И мне совершенно ясно, что если вы увидите прелестную мордашку с парочкой пухлых свежих губок, если по случаю окажетесь к ним близко и вдобавок наедине — то вы не сможете лучше выразить свой восторг, чем тут же их целуя. Помощник мой так и поступил, заслуживая — по моему мнению — только уважения, но после этого продвинулся гораздо дальше. Так далеко, что схлопотал от неё по физиономии и вернулся с расцарапанным носом, что возбудило некоторые подозрения у отчима и матери нашей красотки. Я попытался защитить его от их гнева, тем более что хорошо знал нашего хозяина ещё до того, как он женился повторно. Полагаю, я не затрону его чести, если скажу, что будучи молодым вдовцом, не раз он принимал в объятия милых дам. И мне припоминается даже, что имел обычай целовать хорошеньких девчат, занятых в некоей швейной мастерской, а раз или два замечен был, обнимая их хозяйку в такой манере, которая не оставляла сомнений в конечной цели этих объятий, причем этот факт и его результаты могли бы подтвердить надежные свидетели. Как видите, у меня в руках были некоторые доводы, или по крайней мере мне так казалось. Только несколько позднее я пришел к выводу, что не стоит вспоминать ничьих добрачных приключений в присутствии законной жены, поскольку это может привести к плачевным последствиям.

Именно так на этот раз все и произошло. Когда я выложил все доводы в защиту своего помощника, наша милая хозяйка залилась слезами, а хозяин стал так холоден, что можно было от него катар схватить. Назавтра был созван семейный совет. Пришли какие-то тетки, бабки и дядья, чтобы решить судьбу двух молодых людей. Могу заверить вас, что все эти особы, не исключая хозяйки дома и её мужа, выглядели словно восставшими из гроба, а мой помощник — точно висельник, только что вынутый из петли. И только девушка цвела средь них как роза. Постановили, что молодые люди должны пожениться, и вообразите себе — этот мозгляк немедленно согласился! Не раз уже он доставлял мне неприятности, и не раз я желал ему зла — например, чтобы его проглотила проклятая акула или чтобы ему выпустили кишки на темной улице. Но — Господь свидетель — я никогда не думал так всерьез и не рассчитывал, что он так влипнет…

Вот, дорогие мои, я и рассказал эту историйку вам в назидание, чтобы учились вы на чужих ошибках. Но тем не менее я вновь остался без помощника, а мой «Ванно» — без надлежащей опеки.

Услышав эту последнюю реплику, Мартен вскочил, словно подброшенный пружиной. «Ванно»?! Ведь так именовался тот стройный маленький фрегат, принадлежавший Пьеру Каротту! Но «Ванно» три года назад затонул в бухте Тампико у берегов Новой Испании…

И тем не менее — это в самом деле был Каротт. Его румяное, добродушное лицо, несколько искаженное шрамом на щеке, озарила радостная улыбка.

— Ma foi, — воскликнул он, срываясь с места и задевая при этом своим округлым брюшком край стола. — Слово чести, ведь это Ян Мартен собственной персоной!

Мартен конечно подтвердил его слова, и ухватив в объятия пухлого француза, едва его не задушил в избытке чувств, потом они засыпали друг друга градом беспорядочных вопросов и ответов, желая поскорее наверстать трехлетний перерыв в своих дружеских отношениях.

Расстались они после возвращения из знаменитой экспедиции корсаров под руководством Френсиса Дрейка, к которой Мартен присоединился в Мексиканском заливе. Пьер Каротт, перед этим потерявший свой корабль, некоторое время выполнял обязанности помощника на «Зефире», и хотя не был собственно корсаром, не покинул Мартена и вместе с ним совершил это полное приключений плавание, которое весь мир повергло в изумление, испанцев наполнило ужасом и гневом, и озолотило всех его участников.