Сигнал тревоги   ::   Безуглов Анатолий

- Как вы думаете, кто все-таки его избил? - спросил я, когда Аня закончила свой рассказ.

- Не знаю, товарищ прокурор, - ответила она. - У нас в Зареченской слободе шпаны хватает. Сами знаете. Может, пригрозили Николаю? Я до вас в милиции была. Там говорят: укажите виновных, тогда будем разбираться. А я им: вы и так должны найти тех бандитов... Разве я не права? Вот в прошлом году соседа избили. Ни за что ни про что. В больнице два месяца лежал. Так милиция по сей день не знает, кто покалечил человека...

- Значит, вы никого конкретно не подозреваете?

- Нет.

- А как же милиции искать, если ваш муж ничего не хочет говорить?..

Дорохина пожала плечами:

- Все равно милиция должна шпану ловить... Я вот была как-то на выступлении московского артиста. Он разные предметы отыскивает, мысли отгадывает... Он может, а милиция что же?..

Я улыбнулся - вот так логика!

Я тоже ходил на это представление. Артист Юрий Горный действительно творил чудеса. В мгновение ока возводил в куб предложенные из зала четырехзначные числа, мог в считанные секунды извлечь корень из длинного числа. Но наиболее сильное впечатление он произвел, когда демонстрировал умение отгадывать мысли. Например, попросил девушку из зрителей в его отсутствие спрятать куда-нибудь иголку, а потом с завязанными глазами точно указал ряд и место, на котором сидел человек (тоже из публики) со спрятанной в галстуке иголкой. Он мог также отгадать в книге те слова, которые (опять же в его отсутствие) загадали зрители...

Короче, в Дорохиной странно уживались рассудительность и почти детская наивность.

Насколько я понял, она думала, что мы, то есть прокуратура и милиция, если захотим, можем все, даже отыскать обидчика (или обидчиков) ее мужа, не имея в руках никакой зацепки...

- Вот что, - сказал я, завершая беседу, - попросите, чтобы ваш муж зашел ко мне. Возможно, со мной он будет более откровенным.

- Поговорите с ним, товарищ прокурор, поговорите, - ухватилась за эту мысль Дорохина. - А то знаете, что-то нехорошо у меня на душе...

Николай Дорохин зашел на следующий день.

Я видел, как возле прокуратуры остановился могучий КрАЗ. Из кабины вылез высокий нескладный парень в брезентовой куртке, кирзовых солдатских сапогах и в кроличьей ушанке. Он потоптался у машины, потом нерешительно двинулся к нашему подъезду.

И разговор у нас получился какой-то нескладный. Дорохин смущался, все норовил отвести глаза в сторону. А возможно, он стыдился синяка, расползшегося от левого глаза почти на пол-лица. Одно было ясно: ему очень не хотелось приходить ко мне, но ослушаться жены он, видимо, не мог.

- Неинтересная это история, товарищ прокурор, - говорил он, не зная, куда пристроить свои жилистые руки с крепкими, широкими ногтями. - И зря Анна всполошилась. Вас вот от важных дел отрываем...

- Значит, вы утверждаете, что была авария? - допытывался я.

Дорохин насторожился. Может, испугался, что его привлекут за транспортно-дорожное происшествие, и теперь взвешивал, какое зло меньше. С одной стороны, авария, с другой - надо в чем-то признаваться...

- Какая там авария, - наконец буркнул он. - Выдумал я. Чтобы жена отстала...

- Драка?

- Так, ерунда, - снова буркнул Дорохин.

Из Николая действительно каждое слово надо было тащить клещами.

Насколько мне удалось разобраться (впрочем, я не уверен, что понял его до конца), у Дорохина произошла стычка с приятелем, и виноват в ней будто был сам Николай: нехорошо, мол, отозвался о его подружке. Погорячились, обменялись тумаками. Словом, обыденная история. Все мы, как говорится, были молодыми. И петушились, и волтузили обидчиков, и сами приходили домой с разбитым носом. Мой сын, старшеклассник, тоже пару раз заявлялся домой с фонарем под глазом. Жена, естественно, переживала, требовала принять меры. Но это было глупо.