Лихие дела в Красном Кугуаре   ::   Говард Роберт Ирвин

А я продолжал сидеть, еще пару раз приложился к бутыли и размышлял о том, что эта девушка, вне всякого сомнения, подходит мне как нельзя лучше.

Однако отсутствие Сью затягивалось. Я прошел к заднему окну, выглянул наружу. Сью стояла у изгороди кораля и разговаривала с двумя парнями. Как раз когда я выглянул, один из них вскочил на чалого коня с сильно подрезанным хвостом и погнал его на север. С места в карьер. Другой парень вместе со Сью зашел в дом.

– Это мой кузен, Джек Монтгомери, – по всей форме представила парня Сью. – Ему очень хочется поехать с тобой. Джек, поклонись дяде! Парню пятнадцать, он еще совсем мальчик и так любит получать новые впечатления!

В жизни не видал, чтоб желторотые юнцы выглядели так круто. Я и взрослых-то таких почти не встречал! К тому же Джек почему-то казался раза в два старше, чем был на самом деле. Ну да Бог с ним. Может, у парня какое горе.

– Хорошо, – сказал я. – Но нам давно пора ехать.

– Будьте осторожны, мальчики, – попросила нас Сью. – Приглядывайте там, в горах, друг за другом. И ты, Брекенридж! И особенно ты, Джек!

– Не волнуйся, – успокоил я девушку. – Я пригляжу за Джеком, а Трехпалому Волку Клементсу причиню не больше вреда, чем будет необходимо.

Мы добрались до Чертова каньона примерно через час, а потом мили три ехали по его дну, пока не увидели ответвляющееся направо ущелье, о котором рассказывал Маккей. Вдруг Джек Монтгомери резко натянул поводья, указывая вниз, на маленький бочажок, мимо которого мы проезжали, и завопил:

– Смотрите туда, дядя! Там, у самого края воды, золотая россыпь!

– Ни хрена не вижу, – честно признался я.

– Слезайте с коня! – настаивал он, шустро спрыгнув со своей клячи. – Я-то ведь его ясно вижу! Толстый такой слой, будто масло намазано вдоль самого края воды!

Что делать. Я спешился, нагнулся над бочажком, едва не окунув туда нос, но так ничего и не разглядел. Тут меня чем-то стукнуло сзади по голове. Да так, что даже шляпа в сторону отлетела. Я оглянулся и увидел, что Джек Монтгомери держит в руках и тупо разглядывает сильно погнутый ствол винчестера. Приклад карабина, разбитый в мелкие щепки, валялся у меня под ногами. Парень явно был чем-то сильно обеспокоен: глаза у него сделались ужасно круглыми, а волосы встали дыбом.

– Ты что, неважно себя чувствуешь? – участливо спросил я. – И потом, зачем ты меня стукнул?

– Нет, ты не человек! – вдруг пролепетал он, отшвырнул в сторону согнутый в дугу ствол и выхватил револьвер. Пришлось мне отнимать у мальца любимую игрушку.

– Да что же с тобой такое стряслось? – удивился я. – Рехнулся, что ли? Бедный мальчик!

Вместо ответа он вдруг повернулся и бросился бежать по каньону, завывая, словно душа грешника на адской сковороде. Я решил, что бедняга действительно свихнулся, – такое иногда случается с пастухами-овцеводами. Пришлось догонять. Парень отбивался, царапался, кусался и шипел, что твоя пантера.

– Прекрати! – Я погрозил ему пальцем. – Я твой друг. Я обещал твоей кузине проследить, чтобы ты остался цел и невредим. Это мой долг!

– Какая там на хрен кузина! – вдруг почти спокойно сказал он, сопроводив свои слова безобразным богохульством. – Она мне такая же кузина, как и тебе.

– Бедный ребенок! – тяжело вздохнув, повторил я, переворачивая парня на живот и шаря рукой по его пояснице в поисках лассо. – У тебя что-то с головой. Ты страдаешь от галлюцинаций. Я знавал одного пастуха, который вел себя в точности, как ты сейчас. Только ему казалось, что он – Король Бизонов.

– Что ты делаешь?! – завопил Джек с новой силой, когда я принялся вязать ему руки за спиной его же собственной риатой.

– Не надо волноваться, малыш, – успокаивал я. – Ничего страшного я не делаю. Просто не могу допустить, чтобы ты один скитался по горам в таком плачевном состоянии.