Любовь и оружие   ::   Сабатини Рафаэль

Время свое он проводит в оргиях, танцах, на охоте, а стоит нам заикнуться о государственных делах, разражается потоком проклятий.

Да Лоди смолк, поняв, что дал волю эмоциям. Но его компаньоны истолковали паузу иначе: они одобрительно кивали и перешептывались. Франческо кивнул.

— Я полностью осознаю отмеченную вами опасность. Но… чего вы ждете от меня? Почему ко мне пришли вы со своей болью? Я — не политик.

— Политик нам и не нужен. Баббьяно необходим воин, который сможет отразить скорую агрессию. Господин граф, нам нужны вы! Есть ли мужчина в Италии, который не знал бы о подвигах графа Акуильского? Ваши деяния в войнах Пизы и Флоренции, ваши успехи на службе Венеции достойны того, чтобы прославить вас в веках.

— Мессер Фабрицио! — пробормотал Франческо, пытаясь сдержать слишком уж разгорячившегося оратора, щеки которого пылали румянцем, но да Лоди ничего не хотел слышать.

— И неужели, мой господин, проявивши себя блестящим военачальником на службе у чужаков, вы откажетесь положить свои знания и опыт на алтарь борьбы с врагами вашей родной земли? Я не могу в это поверить, ваша светлость. Мы знаем, что Франческо дель Фалько истинный патриот, и рассчитываем на вас.

— И вы правы, — без малейшего промедления ответил Франческо. — Когда настанет час борьбы, я встану рядом с вами. Но не раньше. А что касается необходимых приготовлений… почему бы вам не обратиться непосредственно к герцогу?

Грустная улыбка появилась на губах да Лоди. Феррабраччо презрительно рассмеялся и со свойственной ему прямотой разразился гневной тирадой.

— Нам говорить с ним о мужестве, долге, чести? Да лучше я пойду в послушники к Родриго Борджа note 3 . Это так же бесполезно, как лить благовония на ослиный помет. Все, что мы могли сказать Джан-Марии, уже сказано и не нашло в нем живого отклика, как не находит пока и в вас. Мы предложили ему еще один путь спасти Баббьяно и отразить натиск Чезаре.

— Ага! Какой же? — осведомился граф Акуильский, переведя взгляд на Фабрицио.

— Союз с Урбино note 4 , — ответил да Лоди. — У Гвидобальдо две племянницы. Мы связались с ним и выяснили, что он с радостью отдаст одну из них за Джан-Марию. А породнившись с домом Монтефельтро, мы обрели бы поддержку не только Гвидобальдо, но и правителей Болоньи, Перуджи, Камерино и некоторых других городов поменьше, уже связанных семейными узами с Урбино. То есть мы вступили бы в столь мощную коалицию, что Чезаре Борджа никогда не решился бы переступить наши границы.

— Ходили такие разговоры, — кивнул Франческо. — Действительно, решение предлагалось мудрое. Жаль, что переговоры не дали результата.

— А почему не дали? Святой Боже, почему? — взревел неистовый Феррабраччо, и кулак его с силой обрушился на стол. — Да потому, что Джан-Мария не захотел жениться. Девушка, которую мы предлагали ему, хороша, как ангел, но он не пожелал даже взглянуть на нее. В Баббьяно жила женщина, которая…

— Мой господин, — поспешно вмешался Фабрицио, резонно опасаясь, что Феррабраччо наговорит лишнее, — именно так все и было. Его высочество отказался. Женитьба не входила в его планы. Поэтому нам и не осталось ничего иного, как пригласить вас на эту встречу. Его высочество не ударит пальцем о палец, чтобы спасти герцогство, и мы обращаем наши взоры к вам. Народ на нашей стороне. На всех улицах Баббьяно открыто говорят о том, что не герцог, а вы можете защитить их дома, а потому и должны править. Во имя народа, — старик поднялся, — и от его лица, ибо мы лишь его представители, предлагаем вам корону Баббьяно. Если вы согласны, мой господин, завтра мы привезем вас в город и провозгласим герцогом. Сопротивления можно не опасаться.