Скандал в благородном семействе   ::   Серова Марина

Все, что хоть как-то говорило о праздности и веселье, было из нее убрано, на стенах не было картин и гобелена, отчего пустота слегка давила на психику. Из мебели в комнате остались только несколько диванов, рядком стоявших у стен, и маленький столик на колесиках, сегодня заваленный не сувенирами, а таблетками и пузырьками с лекарствами.

Осмотревшись, я вздохнула. Теперь «табачная империя» наверняка начнет рушиться. Так всегда бывает, если компания теряет держащего ее в своих руках человека. Его, конечно, всегда можно заменить, но пока этот кандидат привыкает к новому месту и начинает понимать, что к чему, проворные компаньоны успевают сделать свое грязное дело и разорить компанию, прибрав к рукам немалые денежки. То же самое, видимо, грозило теперь и фирме убитой Россовой.

Появилась Анна Николаевна с подносом, на котором стояли две чашки кофе и вазочка то ли с плюшками, то ли с булочками, и произнесла:

— Вот и наш кофе. Я его сама приготовила, вам понравится. А прислуги в доме сейчас мало — я распустила всех, чтоб перед глазами не маячили да душу не травили. А то ведь знаете, как меня увидят, плакать начинают, — она смахнула носовым платком появившуюся на глазах слезинку и натянуто улыбнулась. — Я вообще-то сильная, да только не могу видеть, когда другие на меня жалостливо смотрят — сразу расклеиваюсь. Вот и дочка моя, она тоже сильная была…

Я решила прервать старушку, понимая, что если она сейчас погрузится в воспоминания, то именно слезной рекой все и закончится.

— Так о чем вы хотели со мной поговорить? — напрямую спросила я, принимая у нее кофе.

Мать Инны Россовой вздохнула, села напротив меня и, немного помявшись, начала:

— Об убийстве дочери, конечно. Это сейчас единственное, что меня хоть как-то тревожит. На днях ко мне приезжал Эдуард, выразил свои соболезнования, а потом сказал, что знает, как ускорить процесс поиска и поимки преступника…

— И указал на меня, — довершила я фразу за нее.

— Да. Хотя я и сама про вас вспоминала, вы ведь тогда сказали, что работаете частным детективом, но милиция мне совсем времени свободного не оставляла — то одно выспрашивала, то другое. Да и в себя мне прийти нужно было.

Анна Николаевна умолкла и задумалась. А потом, глубоко вздохнув, продолжила:

— Эдик уверен, что вы справитесь с расследованием, тем более что были здесь, когда все это произошло. А насчет оплаты не беспокойтесь, деньги у меня есть, и ради такого дела я их не пожалею.

Я открыла было рот, чтобы возразить, так как не желала заниматься расследованием по наводке Эдика, но старушка не дала мне и слова вставить — тут же затараторила дальше:

— Подождите, не отказывайтесь. Я понимаю, что вы не обязаны браться за это дело, но милиция не в состоянии до чего-то докопаться, тем более что они не очень и стараются, выполнив лишь то, что положено, и ничего более. Они даже если и найдут преступника, то не скоро, а позволять убийце гулять на свободе безнаказанно я не хочу. Прошу вас, возьмитесь за расследование.

Анна Николаевна закончила речь и, взяв мою руку, пристально посмотрела мне в глаза, ожидая ответа. Я же молчала. Не в силах ждать, она добавила:

— Если дело кажется вам сложным, я могу попросить вашего кавалера, и он непременно поможет. Он, конечно, тот еще тип, но все-таки журналист и тоже умеет докапываться до истины.

Если бы Анна Николаевна не произнесла последней фразы, я бы, наверное, отказала в ее просьбе, сославшись на то, что давно мечтала о заслуженном отдыхе. Но теперь, задумав как следует досадить Эдуарду, твердо решила, что возьмусь за расследование. И не столько важны мне были деньги — в них последнее время я не очень-то нуждалась, — сколько желала оставить с носом этого нахала, умудрившегося заговорить мне зубы и заставить думать, что я ему и в самом деле нравлюсь как женщина, а не как объект для новой статьи.