Песнь хлыста   ::   Брэнд Макс

Пусть посмотрят, как мы танцуем!

Девушки-танцовщицы, немного смущаясь, последовали за Розитой, а та, положив руки на плечи двоих жандармов, которые от сознания собственной значимости выпятили грудь колесом, шутливо оттолкнула их. Жандармы со смехом пропустили ее.

Засмеялась и вся толпа, после чего произошла небольшая давка.

К моменту, когда солдаты опомнились и догадались скрестить перед наседавшей толпой ружья, десятка полтора зевак успело-таки просочиться на тюремный двор. Среди них затесался и смуглый паренек с низко опущенной головой и прилипшей к нижней губе цигаркой.

Воспользовавшись моментом, когда солдаты вместе с прорвавшимися во двор горожанами образовали круг и стали глазеть на танцовщиц и поющую красавицу Розиту, паренек метнулся вдоль края двора к первой двери.

Повертев ручку, он обнаружил, что дверь, как ей и полагалось, заперта. Тогда мальчишка прислонился к ней спиной и той рукой, что осталась у него за спиной, принялся пробовать один за другим самые большие ключи из связки.

Наконец один из них подошел, замок открылся, и бродяжка быстро проскользнул внутрь.

Осторожно притворив за собой дверь, Доротея — а это, разумеется, была она — обнаружила, что попала в огромную комнату, тускло освещенную подвешенными к потолку керосиновыми лампами. Свет от них падал на частокол решеток, которые разделяли помещение на маленькие камеры.

Притаившаяся в углу Доротея разглядела, что в каждой камере находится по одной или нескольку одетых в белое фигур. Затхлый вонючий воздух вызвал у нее приступ удушья, от духоты на лице выступили капли пота. Она брезгливо поморщилась. Но вот в глубине помещения девушка заметила звериную физиономию Рубриса, освещенную двумя керосиновыми лампами, которые были подвешены прямо у его камеры, а рядом с ним — красивое лицо юного Тонио Лэвери, ожидавшего скорой расплаты за все свои прегрешения. Но вместе с тем увидела, что вокруг камеры расположились с полдюжины вооруженных до зубов солдат. Они и не думали дремать, напротив, двое стражников прохаживались туда-сюда, четко отбивая шаг перед камерой.

Выходит, она напрасно проделала весь этот опасный путь, который мог стоить ей жизни? Вот, уже здесь, а ничего не может поделать!

Вдруг где-то рядом послышался шепот:

— Друг, ради Бога и всех его святых, не найдется ли у тебя цигарки?

Достав из кармана кисет и бумагу, Доротея просунула их сквозь прутья. Когда все это было схвачено двумя заключенными, она бросила вдогонку коробку спичек.

— Да наградит тебя Господь за твою доброту, мальчик! — услышала она благодарный шепот.

Свирепые физиономии — почти такие же, как у Рубриса. Из-под нависших суровых бровей дико сверкают глаза. Но ведь это мужчины, а мужские руки способны значительно на большее, чем ее…

Приблизившись к камере, Доротея принялась подбирать ключ. Наконец с седьмой попытки ей попался тот самый ключ, который легко отпер дверь.

Распахнув ее, девушка произнесла:

— Спокойнее! Тише, тише! Дверь, что ведет во двор, открыта. Но там человек двадцать жандармов. А здесь вас перестреляет охрана Рубриса, стоит вам только шевельнуться. Так что оставайтесь на месте, пока я не освобожу остальных!

Из темноты камеры послышался шепот согласия.

А Доротея двинулась вперед, открывая слева и справа от себя двери камер.

Тюрьма была набита битком, поскольку предупрежденные о появлении Рубриса и Эль-Кида жандармы арестовали всех подозрительных лиц. Занимаясь своим делом, Доротея слышала, как в дальнем конце помещения охранник перекидывается словами с Рубрисом, который отвечает ему похожим на звериное рычание голосом.

Наконец девушка выпрямилась и полюбовалась на свою работу. Оба ряда камер стояли с распахнутыми дверьми, а целая толпа заключенных замерла в ожидании сигнала.

В следующий момент белая фигура выскользнула из камеры. За ней последовала другая. Затем и остальные.