Погоня   ::   Кервуд Джеймс Оливер

---------------------------------------------

Джеймс Оливер Кервуд

Погоня

ГЛАВА I

Все казалось новым, а очень многое из этого нового — даже драматичным и страшным, — молодой женщине, сидевшей с низко опущенной на лицо серой вуалью. Вот уже восемнадцать часов, как она, широко раскрыв глаза от удивления и не без испуга, зорко приглядывалась к этому движению человеческой «орды». Она слышала, как всех этих пассажиров назвал «ордой» какой-то сидевший позади нее человек густым, грубым голосом, приглушенным бородой, о существовании которой она могла бы догадаться, даже и не посмотрев на этого пассажира. Это действительно была орда, та самая орда, которая всегда пробивает пути для цивилизации, идет впереди нее и составляет плоть и кровь будущей нации. Вот уже целые месяцы, как она настойчиво и упорно тянулась к этим горам, — все время вперед, никогда назад, — смеявшаяся, кричавшая, распевавшая и сквернословившая орда, каждый мускул которой был полон силы и каждое отдельное лицо которой было коричневым от загара. Только два падших ангела были не таковы. Один из них — черноглазая девушка с ярко накрашенными губами и нарумяненными щеками, сидела как раз напротив пассажирки в вуали. Дама в вуали продолжала слушать рассказ бородатого пассажира и его спутников, которые сидели позади нее. Она узнала, что стали требовать уже по пятьсот быков еженедельно, чтобы прокормить всю эту орду, рассыпавшуюся вдоль Тихоокеанской магистрали между Хоганс-Каммом и морем, и что у Желтой Головы, вокруг которой целые века все спало непробудным сном, только изредка нарушавшимся каким-нибудь бродячим индейцем, за два-три месяца уже скопилось две тысячи человек, и основался целый город. Затем поезд остановился у какой-то станции, и бородатый пассажир со своим спутником вышли из вагона. Вуаль опущена. Из-под нее выбился только один блестящий локон; вот и все, что они, уходя, могли заметить.

Когда они ушли, дама в вуали с облегчением вздохнула. Она увидела, что вышли также и многие другие. В том конце вагона, где она сидела, уже не осталось никого, кроме нее самой и девушки с намазанными щеками. Даже оставшись в одиночестве, эти две женщины не решились сразу заговорить. Одна из них подняла вуаль, и глаза их встретились. Она встретилась. с голубыми, глубокими, спокойными, прекрасными глазами. Поднятая вуаль открыла перед ней лицо, в котором не было ничего общего с ордой. Ей улыбнулись чистые губы, и удивительные глаза посмотрели на нее с участливым вниманием, а затем вуаль опустилась вновь. Естественный румянец сошел с накрашенных щек девицы, и она улыбнулась в свою очередь

— Вы едете к Желтой Голове? — спросила она, наконец.

— Да, — ответила дама под вуалью. — Можно мне пересесть на минуту к вам? Мне так бы хотелось задать вам много-много вопросов!

Девушка с накрашенными щеками посторонилась и дала ей около себя место.

— Вы, вероятно, новенькая?

— Да, я совсем еще новичок к этих местах.

Слова и манеры, с которыми они были сказаны, заставили девушку с накрашенными щеками косо посмотреть на пассажирку в вуали.

— Как это страшно отправляться к Желтой Голове, — сказала она. — Это ужасное место для женщины.

— Но ведь вы сами едете туда же?

— Да, но у меня там есть знакомые. А у вас?

— Ни души.

Девица посмотрела на нее с удивлением. Теперь уже она стала смелее.

— И вы едете туда, не имея там знакомых? — воскликнула она. — Именно туда? Ни мужа, ни брата, никого?

— А это какая станция? — перебила ее собеседница, опять поднимая вуаль. — Не расскажете ли вы мне что-нибудь о ней?

— Это — Миэтта, — ответила девица, вновь покраснев от естественного румянца. — Здесь главное поселение стоит возле железной дороги. Вы увидите сейчас за окном реку Атабаску.