Помешанный Карам   ::   Власенко Александр

Аннотация: Правдивые дрессировщицкие рассказки о собаках, собаководах и о том, чего не найти в пособиях по дрессировке и что всем уметь не обязательно, но каждому понимать следует.

Автор многих популярных книг о служебных собаках и домашних питомцах делится опытом общения с ними в нестандартных ситуациях их поведения.

Книга адресована владельцам собак и дрессировщикам.

---------------------------------------------

Александр Власенко

Помешанный Карам



Что говорить, впечатляюще красив был этот «азиат» – мощный, яркий и очень, очень выразительный. Недаром пользовался успехом на выставках и спросом в разведении. И немало детишек наплодил. А жаль.

Я с ним близко познакомился по месту его жительства – в питомнике автозавода, когда устроился туда работать вожатым. Времени на знакомство с собаками не слишком много было выделено, и напрасно я его не терял: каждую свободную минуту ходил налаживать отношения, разговаривал, подкармливал сквозь решетку. Кого-то из зверей больше кусочки прельщали, а кому-то хотелось общения. Были там и записные злодеи, и даже пара патологических отморозков. Но и добряков, и трусов имелось в достатке – даром что все считались караульными, которым вроде бы по одному лишь званию уже полагаются злоба и бесстрашие. А Карам вел себя спокойно и флегматично, поднесенное мясо принимал как должное, агрессии же ни в коем виде не проявлял. Правда, теперь вспомнить, так, пожалуй, разок-другой я и заметил искоса его нехороший взгляд. Ну да сейчас, может быть, лишь кажется, что заметил, а на самом деле это просто стершаяся отчасти память воображением дополняется.

В течение четырех суточных смен собачки и я друг к другу привыкали. Но вот отпущенный на установление контактов срок истек, и впервые мне предстояло кормить размещенных по вольерам разношерстных друзей человека совершенно самостоятельно. Удивило меня, конечно, что никто из бригады со мной вместе не вышел – это не дело ведь, по совести говоря, без подстраховки новичка оставлять, – но, как говорится, в каждой избушке свои погремушки, мало ли что за обычай тут заведен! А обычай, как выяснилось в тот день, был в ходу самый сволочной – крещение боем. Меня нарочно никто не стал предупреждать о Карамовом дурном нраве.

Хожу вдоль клеток, разливаю кашу по мискам. Не решаюсь зайти за пустой посудой только к кусачему «южаку» Амуру да к старому, больному и вечно раздраженному «азиату» Закир-хану. Эти славны своим гостеприимством и без доброго потчевания наружу вряд ли выпустят. Потом-то с Амуром мы поладили, и как при необходимости загнать Закир-хана в будку я тоже уяснил, хотя без крайней нужды старался старика не беспокоить. А к Караму в вольер вошел тогда без особой опаски. Ведь чем ко многим прочим своим добродетелям хороши «азиаты» – совершенной предсказуемостью во взаимоотношениях, что с людьми, что с собаками. Прежде чем начнут действовать, всегда загодя покажут свои намерения, мирные или злые. Карам лежал себе расслабленно у дальней стенки, безмятежно глядел на меня, и ни угрозы, ни беспокойства в нем не чувствовалось. Миска его стояла посередь вольера, и, в общем-то, подойти и плеснуть в нее каши не представлялось нарушением правил поведения, чреватым какими-либо неприятностями. Если кобель намекнет, что ему не по вкусу вторжение полузнакомого человека на его территорию, то я успею без спешки, не обостряя ситуации, ретироваться. Изливая непрерывный поток ласковых слов, неторопливо открываю дверь – ноль реакции. Захожу внутрь, приближаюсь к самой миске, наклоняю над нею ведро. Карам равнодушно отвернулся, потянувшись, встал и вялым шагом направился вдоль вольера мимо меня.