Похититель трупов   ::   Стивенсон Роберт Льюис

— Да, — сказал он, кивнув головой. — Это подозрительно.

— Но что же мне делать? — спросил его Феттс.

— «Делать» ? — повторил Макферлен. — А разве вы собираетесь что-нибудь делать? Чем меньше болтать, тем лучше, сказал бы я.

— Но ее может узнать кто-нибудь другой, — возразил Феттс. — Ее хорошо знали в Кастл-Рок.

— Будем надеяться, что этого не случится, — сказал Макферлен. — Ну, что же? Вы не узнали этой девушки, и конец. Дело в том, что такие вещи продолжались слишком долгое время. Пошевелите их и вы доставите нашему К. невероятные неприятности, да и сами попадете на непочетную скамью. Если угодно знать, я тоже. Черт возьми, что скажем мы с вами в свое оправдание, сидя на местах свидетелей? Знаете, откровенно говоря, лично я совершенно уверен, что все, кого мы вскрываем, были убиты.

— Макферлен! — воскликнул Феттс.

— Ну-ну, — насмешливо заметил Уолф, — точно вы сами не подозревали этого.

— Подозрение — это одно, а…

— Уверенность — другое? Да, знаю, и мне так же, как и вам, неприятно, что в наши руки попало вот это, — заметил доктор, касаясь трупа тростью. — Я считаю, что нам необходимо не знать, чье это тело, — прибавил он спокойно, — и я этой мертвой не узнал. Если вам угодно действовать иначе — пожалуйста. Я не предписываю ничего, но полагаю, что всякий светский человек поступил бы таким же образом. Прибавлю еще одно. Мне кажется, К. желал бы, чтобы мы действовали именно так, как я предлагаю. Вопрос: почему он выбрал своими ассистентами нас с вами? Ответ: потому что ему не нужно старых баб.

Именно подобные речи могли подействовать на такого молодого человека, каким был Феттс. Он решил подражать Макферлену. Труп молодой девушки вскрыли, и никто не узнал или не пожелал узнать ее.

Как-то раз, покончив со своими дневными занятиями, Феттс зашел в простую таверну и застал там Макферлена. С ним сидел какой-то человек маленького роста, бледный, смуглый, с черными, как уголь, глазами. Судя по его чертам, от него можно было ожидать известной доли развития и утонченности, но его манеры не говорили ни о том ни о другом: при ближайшем знакомстве он оказался грубым, вульгарным, тупым существом. Однако над Макферленом незнакомец этот имел замечательную власть: давал ему приказания с видом Великого Могола, при малейшем возражении или промедлении горячился и грубо пользовался рабской робостью своего собеседника. Феттс почему-то сразу понравился этому задорному, самонадеянному человеку, который заставлял его пить и почтил необыкновенной откровенностью относительно своей прошлой деятельности. Если десятая доля его признаний была истиной, он заслуживал названия отвратительного мошенника, и внимание такого опытного человека щекотало тщеславие юного Феттса.

— Я и сам очень недурной малый, — заметил незнакомец, — но Макферлен — настоящий молодчина. Я зову его Тодди Макферлен. Тодди, вели-ка подать еще стаканчик твоему другу!

А иногда слышалось достаточно унизительное: «Тодди, сбегай-ка и запри дверь!»

— Тодди меня ненавидит, — сказал он однажды. — Да-да, Тодди, ненавидишь.

— Не зови меня этим проклятым именем, — проворчал Макферлен.

— Только послушайте его! Вы видали когда-нибудь, как отчаянные ребята действуют ножами? Вот и он хотел бы исполосовать мое тело ножом.

— У нас, медиков, другой, лучший, образ действий, — сказал Феттс. — Когда нам не нравится наш мертвый друг, мы подвергаем его диссекции.

Макферлен резко поднял голову и взглянул на Феттса. Казалось, эта шутка пришлась ему не по вкусу.

День прошел. Грей (так звали незнакомца) пригласил Феттса пообедать с ним и Макферленом и заказал такой роскошный пир, что вся таверна пришла в волнение. После обеда он велел Макферлену уплатить по счету. Расстались они поздно.