Пылающий остров   ::   Буссенар Луи Анри

Он любезно поклонился и сказал:

– Первые два ваши условия, сеньорита, я принимаю; но второе зависит не от меня, а только от главнокомандующего.

– Хорошо, но в таком случае пусть они считаются военнопленными, а не бунтовщиками. Это вы можете мне обещать?

– Это могу.

– Даете слово?

– Даю.

– Благодарю вас, полковник. Теперь я вознаграждена сторицей… Позвольте же мне взять четырех солдат и носилки для раненых.

Во время этого разговора Долорес, до сих пор с усилием державшаяся на ногах, медленно опустилась на землю возле брата, который все видел и слышал, но не мог пошевелиться, не мог произнести ни одного слова.

Испанский полковник приблизился к нему и тихим шипящим голосом, как бы процеживал яд, проговорил:

– Карлос Валиенте, мы еще увидимся. Моя ненависть неизменна. Моя месть тебя найдет.

Он повернул лошадь и быстро ускакал.

Фрикетта занялась ранеными.

– Тише, тише! – говорила она солдатам, которые укладывали брата и сестру на носилки. – Осторожнее, друзья мои!

– Не бойтесь, сеньорита. Уж мы постараемся! Мы ведь хорошо знаем и полковника Карлоса, и его сестрицу.

– Храбрый и честный!

– И добрый: меня из плена отпустил.

– А я был ранен, и донья Долорес ходила за мной.

– И за мной тоже…

Так говорили солдаты, таща носилки. Фрикетта шла за ними. Через некоторое время шествие достигло лазаретной фуры. Фрикетта поспешила устроить в ней поудобнее раненого и раненую; унтер-офицер сел за кучера, и фура поехала. Два часа спустя она достигла железнодорожной станции, где раненые и провожатые были приняты на военный поезд, быстро доставивший их в Гавану.

До Гаваны уже дошли слухи о взятии в плен полковника Карлоса Валиенте и о его тяжелой, быть может, даже смертельной ране. Известно было и то, что его сестру Долорес везут тем же поездом и что она тоже ранена. На вокзале собралась довольно шумная, но не враждебно настроенная толпа любопытных.

Хотя некоторые испанские командиры и позволяли себе иной раз жестокое обращение с пленными, но в общем испанская армия обращалась с инсургентами довольно гуманно. Что касается инсургентских вождей, то они в этом отношении первые стали подавать добрый пример.

Раненого полковника и его сестру беспрепятственно перевезли с вокзала в военный госпиталь; главный доктор охотно принял их и предоставил Фрикетте лечить их по ее усмотрению.

Состояние Карлоса Валиенте было, на первый взгляд, безнадежное, но Фрикетта была свидетельницей многих чудес хирургии и хотела испробовать все средства и способы.

Донья Долорес осыпала молодую француженку горячими изъявлениями благодарности и тем сконфузила ее чрезвычайно. Фрикетта сделала обоим раненым перевязку с ловкостью и проворством опытного полевого хирурга и прилегла на койку немного отдохнуть, так как изнемогала от усталости.

Не успела она полежать и четверти часа, как в дверь палаты постучались. Фрикетта встала отворить. Перед ней стоял госпитальный служитель.

– У нас один умер, сеньорита… Три часа тому назад.

– Кто умер? – спросонья не поняла Фрикетта.

– Больной… у него была желтая лихорадка… Если вы хотите видеть труп, то поторопитесь.

Не довольствуясь уходом за ранеными и больными, Фрикетта, кроме того, прилежно изучала свойства микроба желтой лихорадки. Выделив этот микроб, она стала изучать его, пытаясь найти средство для лечения или прививки этой ужасной болезни, настоящего бича европейцев.

Ей уже удалось достигнуть некоторых частных результатов, и она надеялась в скором времени преподнести человечеству новое открытие вроде тех, какие делал знаменитый Пастер.

В это время желтая лихорадка свирепствовала на всей Кубе, опустошая приморские города и местечки. Форма болезни была особенно тяжелая.