Сага о королевах :: Хенриксен Вера
Страница: 7 из 105 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕКогда только не встречали новый год на Руси: 13.05.10 - 05:18 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
И неожиданно добавляет:
— Ты можешь работать в трапезной. Я прикажу Торгильсу принести сюда дров, чтобы ты не мерз. Я набираюсь мужества и говорю, как неразумно давать мне пергамент, чернила и перья. — Это все равно что позволить викингу разделить ложе с красивой девушкой. — Так ты познал насилие! — говорит она строго, но глаза ее смеются. — Да, — отвечаю я. — И ты уже исписал много пергамента? — Часть, — отвечаю я и быстро добавляю:— Я могу и сам изготовить пергамент, если у меня будут телячьи или овечьи шкуры и известняк. — Почему ты никогда не говорил мне, что владеешь и этим искусством? — резко спрашивает она. — Неужели ты не понимаешь, что я бы никогда не стала покупать дорогой пергамент, если бы знала, что один из моих рабов может сам изготовить его! — Но до вчерашнего дня я не знал, что вам нужен пергамент, королева. — Ты прав. — Она погружается в молчание, а затем спрашивает:— А что ты писал сегодня ночью? — Ничего важного. — Я хочу прочесть написанное тобой. Это для меня неожиданно. Я не думал, что она умеет читать. Когда она просила меня показать письма и счета, я думал, что королева хочет посмотреть на латинские буквы и цифры. Как же я был глуп! Она христианка от рождения и была замужем за двумя христианскими конунгами. Конечно же, кто-то из священников научил ее писать. Но особенно хорошо читать она вряд ли умеет. — Боюсь, у меня неразборчивый почерк, — писать было очень неудобно. — В таком случае ты мне поможешь. Ты принес с собой этот пергамент? — Да, высокочтимая госпожа. Я неохотно достаю кусок кожи, который лежит в самом низу стопки пергаментов. Она решительно берет его. Я знаю, что она имеет на это полное право. И тем не менее чувствую бессильную ярость — хоть и не помню, когда последний раз по-настоящему сердился. Она медленно читает. Морщинка между бровями говорит о напряжении. Я писал очень неразборчиво и с сокращениями, так что мне часто приходится ей помогать. Закончив чтение, она долго сидит в молчании. И серьезно смотрит на меня. — Кефсе, — говорит она. — Пиши, что хочешь, но соблюдай рамки приличий. Я очень хочу читать, что ты пишешь, но не буду заставлять тебя давать мне твои записи. Я чувствую облегчение и благодарность. И еще удивление. Когда я хочу встать на колени в знак благодарности, королева останавливает меня. — Кажется, я начинаю понимать, что ты имеешь в виду, когда пишешь, как тяжело гордому человеку быть рабом. И ты никогда не был простым писцом. Поскольку писец может иметь лошадь, но он не выезжает на соколиную охоту. Это занятие хёвдингов. Мне нечего ей ответить, и она взволнованно продолжает: — Я не знаю, почему ты решил стать рабом, но у тебя есть семья, которая могла бы заплатить выкуп. И если сейчас ты изменил решение, тебе будет трудно связаться с родственниками. Она останавливается и внимательно смотрит на меня. — Ты хочешь вновь быть свободным? Я могу тебе помочь. Если раньше я был просто удивлен, то теперь я сломлен. Это такое великодушное предложение, что у меня нет слов для благодарности. А она, конечно, думала, что я буду очень рад. Вместо этого у меня возникает ощущение, что мне дали пощечину. — Королева, — говорю я, — может ли человек, который был мертв в течение десяти зим, вернуться к жизни? Она не понимает: — Ты не хочешь принимать свободу в виде одолжения? — И это тоже. — Вчера ты предложил красиво переписать рукопись, а это стоит больших денег. Гораздо больше, чем один раб. Мне наконец удается собраться с мыслями: — По вашим законам раба должны принять в свободную семью, не так ли? Только после этого он может стать свободным. — Это не относится к свободнорожденным. И к тому же принадлежащим к высокому роду. — Обо мне давно отплакали, — отвечаю я. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|