Шевалье де Мезон-Руж   ::   Дюма Александр

Всем секциям было приказано собраться вечером и открыть запись добровольцев. Все зрелища были отменены. На ратуше в знак беды взвился черный флаг.

К полуночи в списках волонтёров было 35 тысяч имен.

Однако в этот вечер произошло то же, что и в памятные сентябрьские дни: в каждой секции добровольцы, записываясь, требовали, чтобы до их выступления предатели были казнены.

Предателями были контрреволюционеры, тайные заговорщики, изнутри угрожавшие Революции, которой и без того угрожали извне. Но, как нетрудно понять, это слово приобретало тот смысл, который хотели придать ему крайние партии, раздиравшие тогда Францию. Предателями объявляли самых слабых. А ими были жирондисты. И монтаньяры решили, что именно жирондисты — предатели.

На следующий день, 10 марта, все депутаты-монтаньяры пришли на заседание. Как только вооруженные якобинцы заполнили трибуны, удалив оттуда женщин, появляется Совет Коммуны во главе с мэром. Он утверждает доклад комиссаров Конвента о преданности граждан и повторяет единодушно выраженное накануне обещание учредить чрезвычайный трибунал для суда над предателями.

Тотчас же участники заседания громкими криками требуют доклада Комитета общественного спасения. Комитет собирается немедленно, и уже через десять минут Робер Ленде объявляет, что трибунал будет создан и в его состав войдут девять независимых судей, собирающих улики всеми возможными способами. Этот суд, состоящий из двух беспрерывно действующих отделений, будет преследовать по требованию Конвента или по собственной инициативе тех, кто попытается ввести народ в заблуждение.

Страсти накалены до предела. Жирондисты поняли, что это означает их арест. Все они одновременно встали со своих мест.

— Лучше умереть, — воскликнули они, — чем смириться с этой венецианской инквизицией!

В ответ на эти слова монтаньяры громко потребовали голосования.

— Да, — восклицает Феро, — проголосуем, чтобы все знали людей, которые хотят именем закона убивать невиновных!

Конвент голосует. Вопреки всем ожиданиям, большинством голосов решено, что: 1) необходимы присяжные; 2) они будут назначаться в равном количестве от каждого департамента; 3) их кандидатуры утверждаются Конвентом. В тот момент, когда эти три предложения были приняты, послышались громкие крики. Конвент был привычен к визитам черни. Участники заседания поинтересовались, чего от них хотят. Им ответили, что прибыла депутация от волонтёров, которые пообедали на Хлебном рынке и теперь требуют разрешения пройти торжественным маршем перед Конвентом.

Тотчас же открылись двери, и шестьсот человек, полупьяных, вооруженных саблями, пистолетами и пиками, под рукоплескания прошли маршем, громкими возгласами требуя смерти предателям.

— Да, друзья мои, — заверил их Колло д'Эрбуа, — невзирая на интриги, мы вас спасем — вас и свободу!

После этих слов он бросил на жирондистов взгляд, давший понять, что опасность для них еще не миновала.

И в самом деле, когда заседание Конвента закончилось, Монтаньяры разошлись по клубам, побежали к кордельерам и якобинцам, предлагая им объявить предателей вне закона и убить их этой же ночью.

Жена Луве жила рядом с Якобинским клубом на улице Сент-Оноре. Привлеченная криками, она тут же направляется в клуб и, услышав предложение покончить с жирондистами, поспешно возвращается домой, чтобы предупредить мужа. Вооружившись, Луве бросается от одного дома к другому, чтобы оповестить друзей, но никого не находит. От слуги одного из них он узнает, что все они у Петиона, и тотчас направляется туда. Он застал их спокойно обсуждающими декрет, который предполагалось представить на следующий день, в надежде, что, используя случайное большинство, удастся его принять.