Суд фараонов   ::   Хаггард Генри Райдер

Смит прошел мимо и не слушал продолжения. Он стоял теперь перед почтенным старцем Менесом. Инстинкт подсказывал ему, что нужно поклониться фараону, – тот ответил поклоном. Затем Смит повернулся и отдал поклон всей царственной компании, и все ответили ему поклоном, холодным, но учтивым.

– Житель земли, где некогда жили и мы, и, следовательно, брат наш, – начал Менес, – вот этот божественный жрец и чародей, – он указал на Кхемуаса, – заявляет, что ты – один из тех, кто гнусно нарушает покой наших могил и оскверняет наш прах. Далее он заявляет, что и в данный момент при тебе находится частица смертного тела одной из присутствующих здесь – духом – царице. Отвечай, правда ли это?

К изумлению своему, Смит без всякого труда ответил на том же благозвучном языке:

– О царь, это правда и в то же время неправда. Выслушайте меня, владыки Египта. Правда, что я разыскивал ваши могилы, потому что меня тянуло к вам и я изучал все, что касалось вас. Теперь я понимаю почему: я уверен, что некогда был одним из вас – не царем, как вы, но, может быть, и царской крови. И еще – я ничего не утаю здесь – я искал главным образом одну могилу.

– Почему, о человек?

– Потому что меня влекло лицо – женское лицо, которое я увидел изваянным на камне.

Слушатели теперь внимательно смотрели на обвиняемого и как будто сочувствовали ему.

– И что же? Ты разыскал эту священную могилу? И, если нашел, что было в ней?

– Да, царь, я нашел ее, а в ней – вот что. – Он вынул из футляра руку мумии, из кармана – отломанную головку статуэтки и снял с руки кольцо. И еще нашел разные предметы, которые передал заведующему этим зданием, – драгоценные украшения, которые я вижу и сейчас на одной из присутствующих здесь цариц.

– Лицо этой головки – то самое лицо, которое ты искал? – спросил Менес.

– То самое.

Менее взял из его рук головку и прочел надпись.

– Если есть среди нас царица Египта, владычествовавшая много веков спустя после меня, известная под именем Ма-Ми, пусть она приблизится, – сказал он.

Ma-Ми неслышно скользнула вперед и стала напротив Смита.

– Скажи, о царица, – попросил Менес, – известно тебе что-нибудь об этом похищении?

– Эта рука знакома мне – это была моя рука, – ответила она. – И кольцо знакомо – это было мое кольцо. Знакома и бронзовая головка – это было мое изображение. Взгляните на меня и судите сами. Его изваял скульптор Гору, сын царевича, лучший из скульпторов и художников при моем дворе. Вот он стоит перед вами, в этой странной одежде. Гору, или двойник Гору, тот самый, что вырезал мое изображение, он же и нашел его. Это он стоит здесь перед вами или, может быть, его двойник.

Фараон Менес повернулся к чародею Кхемаусу и спросил его:

– Так ли это, о Всевидящий?

– Так, – отвечал Кхемаус. – Этот житель земли в давние времена был скульптором Гору. Но что ж из этого? Теперь, когда ему дозволено было вернуться на землю снова смертным человеком, он осквернил могилу и заслужил смерть. Да исполнится же над ним приговор, дабы, прежде чем забрезжит свет, он вновь вернулся в царство мертвых.

Менес задумался, поникнув головой. Смит ничего не сказал. Для него все это было интересным зрелищем, которого ему вовсе не хотелось прерывать. Если эти призраки хотят принять его в свою среду – пусть! К земле его ничего не привязывало, и теперь, когда он убедился, что за гробом есть иная жизнь, он был готов изведать ее тайны. Он скрестил руки на груди и ждал, что будет.

Но Ma-Ми не стала ждать. Она подняла руки так стремительно, что все ее браслеты зазвенели, и смело возразила:

– Царственный Кхемаус, великий владыка и чародей, внемли той, которая, подобно тебе, владычествовала над обоими Странами Египта задолго до твоего рождения и была лучшею правительницею, чем ты, великий царь. Отвечай.