Топ и Гарри   ::   Вельскопф-Генрих Лизелотта

— Иди сейчас же на собрание совета и скажи, что Токей Ито не хочет поднимать томагавк войны и не верит в победу краснокожих, что Токей Ито только потому готов взяться за оружие, что хочет отомстить за убитого белыми людьми отца. Что он не бороться хочет, а разводить бизонов и мустангов. Жрецы и старейшины должны будут подумать, брать ли такого человека в свои палатки.

Чапа долго не знал, что ему ответить.

А Токей Ито все не садился. Он ходил по палатке, потом обернулся к Чапе.

— Чапа — Курчавый, еще мальчиком я действовал против решения наших вождей и наших старейшин. Я был одинок, как олень-скиталец, который избегает стада. Я шел по неверному и опасному пути. Если люди рода Медведицы возьмут меня к себе в палатки… ты слышишь голоса собрания совета… а я еще не знаю, что решат воины, но если они меня возьмут в палатки рода, то я буду подчиняться вождям и старейшинам, и я буду делать то, что требуют от всех наших воинов. Я хочу искупить свою вину. Я хочу отомстить за убитого отца. Я хочу бороться против белых людей, которые нарушают клятвы и договоры, которые хотят нас окончательно изгнать с наших земель. Я сказал. Хау. Когда ты был ребенком, ты научился у белых людей разводить скот?

— Нет. Я растил хлопок.

— Ты думаешь, Чапа — Курчавый, что белые люди оставят нам прерии и леса, если мы будем разводить мустангов и бизонов?

— Но для этого нам не нужно так много земли, как для охоты, Токей Ито.

— Да, не так много, ты прав. — Токей Ито снова подсел к очагу. — Но мужчины и женщины племени семинолов в этой местности, которую белые люди называют сейчас Джорджия, обрабатывали землю, и белые все-таки выгнали их. Семинолы ушли в болота и там тоже выращивали растения. А когда предатели убили вождя Оцеолу, семинолы были загнаны в резервации далеко от их родины, и только несколько сотен держатся еще в болотах Флориды. И это — все. Белые люди не хотят, чтобы рядом с ними был свободный народ. Они не позволят ни охотиться, ни разводить скот, ни обрабатывать землю. Они убивают каждого, кто не подчиняется им.

Чапа согнул спину и опустил голову, но он все же сказал:

— И все-таки хорошо бы учиться и знать больше, чем мы знаем.

— Не думай, Курчавый, что я тебя не понимаю. У меня тоже есть мысли, которые никто не должен слышать…

Токей Ито, разговаривая с Чапой, держал в руках вампум.

— Возможно, ты, Чапа — Курчавый, не сочтешь мои мысли за предательство. Но я думаю, что прежде всего краснокожие люди не должны убивать друг друга.

Уж далеко за полдень пришел ожидаемый вестник совета, это был сам Четанзапа.

Токей Ито поднялся. На нем были ожерелье из когтей медведя и легины, увешанные скальпами, вампум Оцеолы у пояса. Куртку он не надел. Ему неожиданно вспомнилось, как во время большого праздника издевались над Шонкой, над его слишком богатой курткой. Он не хотел попасть в такое же положение. Конечно, было не очень прилично явиться на собрание совета без куртки, но каждый знал, каким образом и в каком состоянии Токей Ито был доставлен в палатки.

Четанзапа хотел дать знак Уиноне, но, перехватив взгляд своего друга детства, он оставил все хитрости и взял сам расшитую куртку на собрание совета. Токей Ито удивился такому смешному упрямству уважаемого воина.

Оба вместе вошли в палатку совета. Здесь сидели заслуженные воины, все в праздничных куртках, все с орлиными перьями в прическах или в головных уборах из орлиных перьев, и у многих головной убор переходил в длинный шлейф и был украшен рогами бизонов. Прямо против входа сидели Татанка Йотанка и Хавандшита, сбоку — Четан и Старый Ворон. Четанзапа занял место рядом с Чотанкой. Токей Ито остался стоять.

Татанка Йотанка поднялся, а взгляды всех присутствующих обратились на Токей Ито.

— Токей Ито, собрание совета рода Медведицы и верховные вожди дакота решили снова принять тебя в наши палатки, в ряды наших воинов.