Владыка морей   ::   Сальгари Эмилио

Прозвучал еще один выстрел со стороны даяков, но, как и первый, без всякого вреда для преследуемого.

Янес, спокойный и бесстрастный как всегда, продолжал медленно наводить пушку.

— Ну, теперь, кажется, верно, — пробормотал он через несколько минут.

Грянул короткий гулкий выстрел, прокатившийся перекатистым эхом над островами залива и над утопавшими в зелени берегами вливавшейся в море реки. Жерло орудия пыхнуло ярким огненным языком.

Над бортом пироги-преследовательницы поднялся в воздух высокий водяной столб, и вскоре до экипажа «Марианны» долетели смягченные расстоянием яростные крики даяков.

— Разбита, господин Янес! — вскричал Самбильонг.

— И скоро пойдет ко дну, — спокойно добавил португалец.

Даяки прекратили преследование и стали усиленно грести к одному из ближайших островов, надеясь достигнуть его раньше, чем пирога окончательно погрузится в воду. Но повреждение, произведенное ядром с борта «Марианны», было настолько серьезным, что полуразбитая пирога не могла долго держаться на воде. Действительна находясь еще на расстоянии трехсот-четырехсот шагов от острова, она вдруг накренилась, зачерпнула добрую порцию морской воды и, как камень, пошла ко дну, предоставив всплывшим, подобно пробкам, даякам самим заботиться о спасении собственной шкуры. Для них это неожиданное купание, впрочем, не представляло никакой опасности. Проводя большую часть жизни на воде, они не уступали в искусстве плавания даже таким завзятым пловцам, как малайцы или полинезийцы, и проплыть расстояние в триста шагов, отделявшее их от берега, им решительно ничего не стоило.

— Спасайтесь, спасайтесь! — пробормотал Янес. — Надеюсь, этот урок послужит вам на пользу. Но если вам вздумается повторить подобную охоту — не взыщите: придется уже по-настоящему погреть ваши спины картечью.

Утлая лодчонка, освободившись, благодаря удачному выстрелу с борта «Марианны», от преследователей, продолжала с прежней поспешностью мчаться по направлению к неподвижно стоящему на мели паруснику и вскоре приблизилась к нему на расстояние меньше полукабельтова 9 .

Управлявший ею человек, на вид не старше тридцати лет, был низкого роста, и черты слегка желтоватого лица изобличали в нем европейца, носящего в своих жилах и малайскую кровь. Его плотное, мускулистое тело было перевязано во многих местах, главным образом на руках и ногах, кусками белого холста, на котором местами проступали широкие кровавые пятна.

— Что это? Он ранен? — воскликнул Янес. — Этот метис, кажется, порядком пострадал. Эй, спустить ему лестницу!.. Да приготовьте какого-нибудь подкрепляющего снадобья.

Пока матросы исполняли эти приказания, лодка с последним отчаянным ударом весел подошла к борту корабля.

— Поднимайся скорее! — крикнул сверху Янес.

Управляющий Тремаль-Наика привязал свою пирогу за брошенный ему с борта конец веревки, убрал парус и затем с трудом поднялся по лестнице на палубу.

При его появлении у португальца вырвался громкий крик изумления и ужаса. Все тело несчастного было изрешечено, словно выстрелами мельчайшей дробью, и из каждой такой микроскопической раны сочилась мелкими каплями кровь.

— Боже мой! — воскликнул Янес в ужасе. — Кто тебя так отделал, мой бедный Тангуза?

— Белые муравьи, господин Янес, — ответил метис прерывающимся голосом, с гримасой на лице, вызванной терзавшей его острой болью.

— Белые муравьи? — снова воскликнул португалец. — Но кому могла прийти в голову варварская мысль покрыть твое тело этими кровожадными насекомыми?

— Даякам, господин Янес. Это они проделали надо мной такую жестокую штуку.

— Ах, мерзавцы! Спустись скорей в каюту и заставь перевязать получше твои раны, а тогда уже возобновим разговор.