Хищники Аляски   ::   Бич Рекс

— Кто дал вам разрешение?

— Никто. Времени не было.

— Времени не было? Кому из вас пришла в голову блестящая идея прятать дам у себя в каюте? Кто она? Ну, живо. Отвечайте!

Голос его дрожал от негодования.

— О! — воскликнула девушка.

Глаза ее расширились и потемнели. Она стояла, тоненькая и бледная, и только слегка вздрагивала. Слова его глубоко оскорбили ее, несмотря на то, что он тщательно избегал обращаться к ней лично.

Капитан повернулся к Гленистэру, вошедшему и закрывшему за собой дверь.

— Это ваших рук дело? Ваша эта дама?

— Нет, — спокойно ответил Гленистэр, а Дэкстри присовокупил:

— Лучше узнайте, как это произошло, капитан, а потом наседайте. Мы помогли этой даме спастись от компании матросов вчера вечером и чуть сами при этом не остались на берегу. Ей надо было удирать как можно скорее, и мы помогли ей добраться до парохода.

— Слабый номер. А от чего она спасалась?

Он продолжал обращаться к мужчинам, игнорируя девушку. Наконец она не выдержала и заговорила прерывистым голосом:

— Вы не смеете говорить обо мне таким тоном. Я сама могу отвечать на ваши вопросы. Это правда — я убежала. Так надо было. Матросы догнали меня и дрались с этими людьми. Ваши друзья великодушно помогли мне, видя, что я беззащитна. Они и сейчас защищают меня. Я не могу объяснить вам, как мне важно добраться до Нома с первым пароходом; это — чужая тайна. Дело было так неотложно, что я в один час собралась и покинула своего дядю в Сиэтле, когда мы узнали, что кроме меня некому ехать. Больше этого я ничего не могу вам сказать. Моя горничная была со мною, но матросы поймали ее в тот момент, когда она спускалась по трапу. При ней был мой чемодан с платьями. Я отвязала канат и стала грести к берегу изо всех сил, но они спустили другую лодку и погнались за мной.

Капитан смотрел на нее пронизывающим взглядом, и суровое выражение его лица смягчалось, так как наружность ее подкупала своей красотой и женственностью. Он внимательно оглядел ее с головы до ног и на этот раз обратился непосредственно к ней:

— Милая моя барышня, другие пароходы идут в Ном так же быстро, как наш, а может быть, даже и быстрее. Завтра мы можем сесть на льдину, а тогда уже первый будет тот, кому лучше нашего повезет.

— Все это так, но пароход, с которого я сошла, не шел туда.

— Это почему? Какой пароход? Отвечайте же!

— «Охайо», — ответила она.

Ответ ее произвел впечатление разорвавшейся бомбы. Капитан уставился на нее.

— «Охайо». Господи. И вы смеете говорить это мне. — Он резко обернулся и обрушил свою ярость на Гленистэра и Дэкстри.

— Она говорит «Охайо». Слышите? Вы погубили меня. Я закую вас в кандалы. Всех троих. «Охайо».

— В чем дело? Что случилось?

— Что? А вот что. «Охайо» находится в карантине по случаю оспы. Эта девушка убежала из карантина. Санитарная инспекция арестовала вчера пароход в б часов вечера. Я потому и ушел раньше времени из Упаласки, чтобы избежать возможной задержки. А теперь нам всем придется застрять в Номе. Святители небесные! Понимаете, что вы наделали, притащив эту девчонку на пароход?

Глаза его горели, голос прерывался, и оба компаньона смотрели друг на друга в полном смущении. Они слишком хорошо знали возможный результат паники вследствие заболевания оспой на битком набитом корабле. Не только все каюты были переполнены, но и нижние палубы кишели людьми и скотом, причем условия там были самые антисанитарные. Судно, рассчитанное на триста пассажиров, везло втрое больше; люди ехали в страшной тесноте. Относительный порядок, к счастью, поддерживался усилиями самих пассажиров, которые утешались мыслью, что все эти неудобства продлятся теперь уже не дольше двух-трех дней.