Земля потерянных людей   ::   Берроуз Эдгар Райс

Насколько же иначе выглядели джунгли, чем он себе представлял! Какие они были таинственные, но при этом мрачные и даже грозные! Да, это было самое подходящее место для духов плачущих королев и убитых королей. В глубине души Кинг проклял своего камбоджийского проводника. Страха он не чувствовал, но ощущение одиночества было сильным и неприятным.

Он тут же взял себя в руки, взглянул на часы, вытащил свой карманный компас и, насколько это было возможно в джунглях, точно определил курс на север. Он мог бы и понять, что действует по меньшей мере как дурак, но сомнительно, что он бы признался в этом даже самому себе, тем более, что конечно же никакой опасности нет. У него было достаточно, по его мнению, воды на целый день; он был хорошо вооружен, у него был компас и кинжал для расчистки тропы. Может быть, еды было маловато, но кто же потащит лишний груз в полуденную жару.

Гордон Кинг, молодой американец, недавно закончил курс медицины. Поскольку он имел самостоятельный доход, то не нуждался в практике; и хорошо понимая, сколько существует на свете молодых бедных врачей, он решил несколько лет посвятить изучению неизвестных болезней. Сейчас он позволил себе переключиться со своего хобби на интригующие тайны кхмерских развалин Ангкора. Развалины эти настолько подействовали на его воображение, что он не сумел противостоять искушению произвести небольшое их исследование за свой собственный счет. Он не знал даже, что он рассчитывал там найти; быть может, руины города, более великолепного, чем Ангкор Тхом; быть может, храм, более изумительный, чем Ангкор Ват; быть может, просто приключение на один день. Такова молодость.

Джунгли, вначале такие тихие и молчаливые, казалось проснулись от шагов; птицы, дразнясь, запорхали над ним, неизвестно откуда взявшиеся обезьяны, с шумом носясь по нижним террасам леса, тоже передразнивали его.

Он обнаружил, что идти гораздо труднее, чем он себе представлял, путь был далеко не гладкий. Многочисленные овраги и лощины были завалены упавшими деревьями, а кроме этого, ему постоянно надо было следить, чтобы продвижение вперед по возможности строго следовало стрелке компаса, иначе он слишком удалится от ожидавшего его проводника при возвращении назад. Ружье становилось все горячее и тяжелее, фляжка с водой все норовила соскользнуть и ударить его в живот. Он обливался потом, а ведь их с проводником разделяло всего несколько миль. Больше всего беспокойства ему причиняла высокая трава, потому что он не мог увидеть, что в ней скрывается. Опасности, поджидавшие его в гуще трав, настолько высоких, что временами они задевали его лицо, получили свое подтверждение, когда буквально из-под его ноги выползла кобра.

По истечении двух часов Кинг убедился в том, что он окончательный дурак, что пустился в поход, но свойственное ему бульдожье упрямство не позволяло так быстро повернуть назад. Он остановился и глотнул воды из фляжки. Вода была теплая и противная на вкус. Самое лучшее, что можно было о ней сказать, это что она мокрая. Справа немного впереди от него внезапно послышался треск. Он вздрогнул, поднял винтовку и прислушался. Может быть, подумал он, это дерево упало, а может быть, прошел слон. Звук был совсем не страшный, но тем не менее произвел на него странное впечатление, и он с большим неудовольствием должен был признаться, что нервы его на пределе. Неужели он позволил глупым россказням камбоджийца так подействовать на его воображение, что теперь воспринимает каждый нарушающий тишину джунглей звук как грозящую ему опасность? Вытерев пот, он продолжил путь, стараясь по возможности держаться северного направления.