Золотая шахта   ::   Смит Уилбур

---------------------------------------------

Уилбур Смит

Золотая шахта

1

Началось во времена молодости мира, задолго до человека, задолго до того, как сама жизнь появилась на этой планете.

Тонкая и мягкая земная кора рвалась от страшного давления изнутри.

Там, где ныне расстилается плоский непрерывный щит Африканского континента, находились горы. Хребет за хребтом вздымались ввысь, подпираемые движением магмы в глубине. Человек никогда не видел таких гор, Гималаи по сравнению с ними карлики, от горячего камня этих гор поднимался пар, по уступам их стекала расплавленная лава.

Она поднималась из центра земли по трещинам и слабым местам в коре, кипя и булькая, но постепенно остывая при приближении к поверхности, так что наименее летучие минералы оставались в глубине, те же, у которых точка плавления ниже, выносились на поверхность.

В какой-то момент бесконечного времени открылась новая серия трещин в безымянных горных хребтах, и из них хлынули реки расплавленного золота. Какое-то случайное естественное совпадение температуры и химического окружения привело к процессу очищения золота на пути к поверхности. В больших количествах золото оказалось в жильной породы, оно остывало, вынесенное на поверхность.

Если горы того времени превышают возможности воображения человека, то бури ветра и дождя, бушевавшие на них, соответствуют им по силе.

И на этом дьявольском ландшафте, в этих уходящих вверх отвесных горных утесах зарождались золотые поля. Над ними расстилались облака, темные от сернистых газов, изрыгаемых землей, такие густые, что сквозь них никогда не пробивалось солнце.

Вся вода, которой в будущем предстояло стать океанами, находилась в атмосфере, воздух был так насыщен влагой, что дождь шел непрерывно, он падал на горячие скалы остывающей земли, вода поднималась облаками пара, конденсировалась и выпадала снова.

Проходили миллионы лет, ветры и дожди стачивали безымянные горы, скрывавшие золотую руду, размалывали ее, уносили в бесчисленных ручейках, водопадах, реках, потоках грязи в долины между горами.

Скалы постепенно остывали, вода дольше задерживалась на поверхности перед испарением, она застаивалась в долине, образуя озеро размером с внутреннее море.

В это море втекали потоки воды с золотых гор, они несли с собой крошечные частицы желтого металла, он вместе с зернами песка и гравия оседал на дне озера, создавая сплошной слой.

Со временем все золото было вымыто из гор и уложено на дне таких озер.

Затем, как случалось примерно каждые десять миллионов лет, земля вступила в новый период сейсмической активности. Она дрожала и вздымалась в конвульсиях гигантских землетрясений.

Страшный толчок расколол дно озера от края до края, осушив его, разбив осадочные породы, разбросав обломки так, что целые поля размером во многие мили наклонялись и переворачивались.

Снова и снова земля содрогалась от землетрясений. Горы вздымались и рушились, заполняя долину, в которой было озеро, часть слоя золота они погребли, часть развеяли.

Цикл сейсмической активности кончился, века продолжали свое величественное шествие. Зажглась и ярко разгорелась чудесная искра жизни, прошло время чудовищных рептилий, и бесчисленные повороты и изгибы эволюции привели в середине плейстоцена к тому, что обезьяночеловек — австралопитек — поднял берцовую кость быка и стал использовать ее как оружие и инструмент.

Австралопитек стоял в центре плоской, сожженной солнцем равнины, которая во всех направлениях уходила на пятьсот миль к морю; горы, озерные днища давно оказались погребены под землей.

Восемьсот тысяч лет спустя один из отдаленных, но прямых потомков австралопитека стоял на том же месте с инструментом в руке.