Золото стрелка Шарпа   ::   Корнуэлл Бернард

Лоуфорд обладал всеми недостатками богатых и привилегированных, однако капитану почему-то нравился этот человек, он не считал зазорным оказывать ему услуги. Они были сверстниками, но Лоуфорд всегда носил офицерские эполеты и не волновался насчет карьеры, достаток позволял ему спокойно расти в чинах. Он никогда не гадал, где раздобыть денег на следующий год. Семь лет назад Лоуфорд служил лейтенантом, а Ричард Шарп ходил у него в сержантах. В Индии сержант помог офицеру выжить в застенках султана Типу. Взамен Лоуфорд научил подчиненного чтению и письму, тем самым открыв для него путь в офицеры – если, конечно, Шарпу хватит безрассудства совершить на поле боя какой-нибудь подвиг, достаточно героический, чтобы человека из солдатских шеренг приняли в избранное офицерское общество.

Шагая вслед за Лоуфордом в штаб Веллингтона по многолюдным улицам и разглядывая дорогую и пышную полковничью экипировку, Шарп гадал, в каких чинах они будут через семь лет. Как и Шарп, Лоуфорд был честолюбив, но, в отличие от стрелка, имел все необходимое для великих свершений: деньги и родовитость. До генерала дорастет, подумал Шарп. И ухмыльнулся: даже тогда Лоуфорду будет нужен рядом кто-нибудь вроде него, Шарпа. Он – глаза и уши Лоуфорда, его профессиональный боец, умеющий читать на лбу у неудачливых преступников, у пьяниц, у нищих сорвиголов, из которых почему-то куется лучшая в мире пехота. Более того: Шарп умеет читать на лбу у врага, и Лоуфорд, для которого армия – это лестница к славному, почетному итогу, без тени сомнения полагается на чутье и таланты бывшего сержанта.

Последнее время Лоуфорд держался неплохо. Принял озлобленный, озверелый, затурканный полк и превратил его в настоящее подразделение, ничем не уступающее прочим боевым частям. Тут, конечно, помог «орел» Шарпа. Смыл позор Вальделаказы, где Южный Эссекский под командованием сэра Генри Симмерсона потерял знамя, а вместе с ним и честь. Но дело не только в «орле». У Лоуфорда дар политика, он верит людям, с которыми трудится локоть к локтю, и они ему платят тем же.

Лоуфорд вел Шарпа и Форреста сквозь толпу офицеров и горожан. Майор посматривал на Шарпа с отеческой улыбкой, отчего сильнее обычного походил на доброго викария, посетившего сельский маскарад в мундире офицера. Он попробовал ободрить Шарпа:

– Не бойся, Ричард, до суда не дойдет. Мыслимое ли дело? Может, потребуют извиниться или что-нибудь в этом роде, да глядишь, на том все и кончится.

Шарп отрицательно покачал головой.

– Черта с два я попрошу прощения, сэр.

Лоуфорд остановился и повернулся кругом, ткнул пальцем Шарпу в грудь.

– Ричард Шарп, если тебе прикажут, ты еще как попросишь прощения! Подчинишься, как последний бесхребетный слизняк. Ясно?

Шарп щелкнул каблуками высоких французских сапог.

– Так точно, сэр.

Лоуфорд взорвался:

– Боже всемогущий! Да как ты не понимаешь, дьявол тебя дери?! Это же подсудное дело! Эйрис наябедничал командующему военной полицией, а тот внушает генералу, что нельзя подрывать авторитет полицейских! А генерал, как вам, мистер Шарп, известно, весьма склонен разделять такую точку зрения. – Страстная тирада Лоуфорда собрала вокруг небольшую толпу любознательных слушателей. Злость полковника улеглась так же внезапно, как и накатила, но палец по-прежнему упирался в капитанскую грудь. – Генералу не хочется, чтобы волновалась полиция, и его, понятное дело, огорчило известие, что капитан Ричард Шарп открыл сезон охоты на нее.

– Так точно, сэр.

Лоуфорда не смягчило удрученное выражение на лице Шарпа – полковник сразу заподозрил, что причиной тому вовсе не раскаяние.

– Хоть нас и вызвал сам генерал, не надейся, что он посмотрит сквозь пальцы на твою выходку. Слишком уж часто за последнее время он спасал твою шкуру.