Американский психопат   ::   Эллис Брет Истон

Или спортивный пиджак в синюю клетку (шерсть с кашемиром), хлопчатобумажная рубашка и шерстяные брюки в складку от Alexander Julian, а также шелковый галстук в горошек от Bill Blass. Возможно, в Julian мне будет слишком жарко (все-таки май), но если Патриция наденет то, что я думаю, — тот костюм от Karl Lagerfeld, то, может, мне стоит пойти именно в Julian, потому что этот костюм будет хорошо смотреться с ее костюмом. Ботинки — крокодиловые туфли без шнурков от А. Testoni.

Бутылка шампанского Scharffenberger лежит во льду в алюминиевой чаше Spiros, которая в свою очередь помещена в ведерко из гравированного стекла для охлаждения шампанского Christine Van der Hurd. Оно стоит на серебряном подносе Cristofle. Scharffenberger — неплохое шампанское. Конечно, не Cristal, но не буду же я переводить Cristal на эту дуру. Она, наверное, все равно не почувствует разницы. В ожидании Патриции я сам выпиваю стакан, время от времени переставляя на журнальном столике Turchin со стеклянной крышкой фигурки зверюшек Steuben, или листая недавно купленную книгу в твердом переплете, что-то Гаррисона Киллора. Патриция опаздывает.

Сидя на кушетке в гостиной и слушая «Cherish» в исполнении Loving Spoonful на проигрывателе Wurlitzer, я прихожу к выводу, что Патриция сегодня находится в безопасности . Я не собираюсь внезапно выхватить нож и вонзить его в нее. Я не доставлю себе удовольствия наблюдать, как хлещет кровь из ран на ее шее, я не перережу ей горло и не выдавлю ей глаза. Ей повезло, хотя никакого объяснения этому везению нет. Возможно, ей ничего не грозит, потому что она богата, — благосостояние ее семьи охраняет ее сегодня. А может быть, дело в том, что так уж мне захотелось. Возможно, мой пыл остудил стакан шампанского, или мне не хочется забрызгать кровью этой суки костюм от Alexsander Julian. Как бы там ни было, факт остается фактом: Патриция будет жить, и эта победа не требует ни особого умения, ни фокусов воображения, ни изобретательности. Так уж устроен мир, мой мир.

Она приезжает с опозданием на тридцать минут и я прошу вахтера пропустить ее наверх, хотя встречаю ее уже на лестничной клетке, запирая дверь. Она не надела тот костюм от Karl Lagerfeld, но выглядит все же неплохо: тонкая шелковая блузка с блестками, запонки со стразами от Louis Dell'Olio, вышитые бархатные брючки из Saks, хрустальные сережки от Wendy Gell (для Anne Klein) и золотые туфли с завязками. Только когда мы уже едем в центр на такси, я говорю ей, что ужинаем мы не в «Дорсии». Потом я долго извиняюсь, ссылаясь на разъединившийся телефон, пожар, мстительного метрдотеля. Узнав эту новость, она ахает и, не слушая моих извинений, отворачивается к окну. Я пытаюсь вернуть ее расположение, рассказывая, в какой модный и роскошный ресторан мы едем, описывая макароны с фенхелем и бананами, шербеты , которые там подают, но она лишь качает головой. О боже, я даже опускаюсь до уверений, что «Баркадия» гораздо дороже «Дорсии», но Патриция неумолима. Время от времени у нее на глазах наворачиваются слезы, клянусь.

Она молчит до тех пор, пока мы не оказываемся за посредственным столиком в глубине главного зала, но и тогда она нарушает молчание лишь для того, чтобы заказать коктейль Bellini. На закуску я беру равиоли с печенью селедки и яблочным джемом, а в качестве «антре» — мясную запеканку с козьим сыром и соусом на бульоне из перепелки. Она заказывает пиццу «ред снеппер» с фиалками и сосновыми орешками, а на закуску — арахисовый суп с копченой уткой и кабачковое пюре, — это только звучит странно, но на самом деле оно весьма вкусное. Журнал New York назвал это пюре «забавной и загадочной закусочкой», я говорю об этом Патриции, которая, не обращая внимания на зажженную мною спичку, закуривает сигарету.