Смерть в послевоенном мире (Сборник)   ::   Коллинз Макс Аллан

Крюгер, которого я немного знал и именно поэтому вызвал на место происшествия, позвонив в саммердейлское отделение полиции, подошел ко мне.

— Послушай, Геллер, — проговорил он, смахивая невидимые пылинки с моего пиджака. — Я знаю, ты порядочный человек, но в полиции есть люди, которые считают, что ты не их человек.

Много лет назад я был свидетелем в процессе против двух полицейских, замешанных в грязных, даже по меркам Чикаго, а по моим и тем более, делах. Однако полицейские, как и преступники, не склонны обличать друг друга; и теперь, спустя пятнадцать лет, я продолжал оставаться в черном списке.

— Постараюсь от них держаться подальше.

— Неплохая мысль. Но учти: когда появятся ребята из ФБР, они также не обрадуются, встретив частного детектива.

— Я здесь по просьбе Боба Кинана.

— Понимаю, ты ему нужен для душевного спокойствия — сказал Крюгер. — Пока не вмешивайся и не попадайся даже им на глаза.

Я кивнул.

Крюгер повернулся, собираясь уйти, но, как бы вспомнив что-то, обернулся и произнес:

— Послушай, мне жаль, что так случилось с твоим напарником Друри. Чертовски неприятно.

В начале тридцатых я работал с Биллом Друри по расследованию карманных краж; это был честный полицейский — редкость в чикагском зверинце. Он также отличался патологической ненавистью к бандитам, что и навлекло на него беду. Билл постоянно находился под подозрением у своих и под наблюдением у мафиози.

— Пусть это послужит тебе уроком, — весело проговорил я, — так всегда бывает с полицейским, честно делающим свое дело.

Крюгер пожал плечами и пошел наблюдать за ходом расследования.

День обещал быть длинным. Прикатила команда из ФБР, их ребята действовали споро, сразу же подключили к телефону магнитофон для записи возможных переговоров. До репортеров уже долетели слухи о похищении, однако охрана, выставленная снаружи, сдерживала их. Тем временем криминалисты снимали отпечатки пальцев и следы от лестницы под окном детской спальни. В дом пропустили сотрудников с радиостанции, чтобы записать на пленку обращение Боба к похитителям («Она всего лишь маленькая девочка... пожалуйста, не причиняйте ей боль... на ней только пижама, поэтому, пожалуйста, накиньте на нее одеяло»). Кроме снятия отпечатков пальцев и фотографирования, единственное, что пока сделали полицейские, — это короткий допрос служанки, проживавшей этажом выше. Темнокожая девушка по имени Леона сообщила, что около полуночи слышала, как Джоэн сказала: «Я сплю».

Комната Леоны располагалась как раз над спальней девочки.

Когда подошло время ланча, ко мне подошел Крюгер и присел рядом.

— Хочешь перекусить где-нибудь, Геллер?

— Разумеется.

Он подвез меня в кафе, расположенное в нескольких кварталах от дома, и мы присели за стойку.

— Мы отыскали лестницу, — сообщил он, — на заднем дворе какого-то строения через несколько домов к югу от дома Кинана.

— Неужели? Совпадают отпечатки, оставленные на земле?

Крюгер кивнул.

— А царапины на кирпичах около окна обнаружили? Крюгер снова кивнул и сказал:

— Они совпадают тоже. Правда, лестница оказалась коротковатой.

Окно первого этажа дома Кинана располагалось на высоте семи с половиной футов над землей; окна же цокольного этажа, как это было обычно для Чикаго, находились почти на уровне земли.

— Что интересно, — заметил Крюгер, — у лестницы сломана ступенька.

— Сломана ступенька? О Боже. Как... — Я заставил себя замолчать.

— Как в деле Линдберга, — произнес Крюгер. — Ты работал по нему, верно?

— Да.

— Тогда они убили ребенка?

— Говорят.

— Эта девочка тоже мертва, как ты считаешь?

Подошла официантка и налила нам кофе.

— Возможно, — ответил я.

— Кинан полагает, что, возможно, за всем случившимся стоит банда.