Армадэль. Том 2   ::   Коллинз Уильям Уилки

«Мисс Гуильт не увидит, что я плакала», — подумала Нили, возвращаясь к постели проститься с матерью.

— Я утомила вас, мама, — сказала она покорно. — Позвольте мне теперь уйти и вернуться немножко позже, когда вы отдохнёте.

— Да, — повторила мать по-прежнему машинально. — Немножко позже, когда я отдохну.

Нили ушла. Как только дверь затворилась за ней, миссис Мильрой вызвала сиделку. Несмотря на рассказ, выслушанный ею, она так же твёрдо, как прежде, придерживалась своих ревнивых предположений.

«Мистер Армадэль может верить ей, и моя дочь может верить ей, — думала взбешённая женщина, — но я знаю майора, и она не может обмануть меня!»

Вошла сиделка.

— Обложите меня подушками, — сказала миссис Мильрой, — и подайте мне мою письменную шкатулку. Я буду писать.

— Вы взволнованы, — возразила сиделка. — Вы не сможете писать.

— Подайте мне письменную шкатулку! — повторила миссис Мильрой.

— Ещё что? — спросила Рэчел, ставя шкатулку на постель.

— Приходите через полчаса, вы мне будете нужны, чтобы отнести письмо в большой дом.

Сардоническое спокойствие сиделки оставило её на этот раз.

— Господи помилуй! — воскликнула она тоном искреннего удивления. — Что вы ещё задумали? Неужели вы хотите писать…

— Я буду писать к мистеру Армадэлю, — перебила миссис Мильрой, — а вы отнесёте письмо к нему и подождёте ответа. Помните, ни одна живая душа в доме, кроме нас с вами, не должна знать об этом.

— Зачем вы пишете к мистеру Армадэлю? — спросила Рэчел. — И почему никто не должен этого знать, кроме нас с вами?

— Подождите, — отвечала миссис Мильрой, — и вы увидите.

Женское любопытство сиделки отказалось ждать.

— Я буду помогать вам с открытыми глазами, — сказала она, — но с закрытыми помогать не хочу.

— О! Если бы я могла владеть моими ногами и руками! — застонала миссис Мильрой. — Если бы я могла обойтись без тебя, негодная тварь!

— Вы владеете вашей головой, — возразила неумолимая сиделка, — и вам следовало бы знать, что теперь нельзя доверяться мне вполовину.

Это сказано было грубо, но справедливо, вдвойне справедливо после распечатывания письма мисс Гуильт. Миссис Мильрой уступила.

— Что вы хотите знать? — спросила она. — Скажите мне и оставьте меня.

— Я желаю знать, о чём вы напишете мистеру Армадэлю.

— О мисс Гуильт.

— Какое дело мистеру Армадэлю до вас и мисс Гуильт?

Миссис Мильрой показала письмо, возвращённое ей почтамтом.

— Наклонитесь, — сказала она. — Может быть, мисс Гуильт подслушивает у дверей. Я расскажу шёпотом.

Сиделка наклонилась, не спуская глаз с дверей.

— Вы знаете, что почтальон ходил с этим письмом в Кингсдоун Крешент, — тихо сказала миссис Мильрой. — И вы знаете, он нашёл, что миссис Мэндевилль уехала, и никто не мог сказать ему куда.

— Ну что же дальше? — спросила шёпотом Рэчел.

— Вот что. Когда мистер Армадэль получит письмо, которое я напишу к нему, он пойдёт по той же дороге, по какой ходил почтальон, и мы увидим, что случится, кода он постучится в дверь миссис Мэндевилль.

— Как же вы заставите его пойти к этой двери?

— Я напишу ему, чтобы он обратился к той, которая поручилась за мисс Гуильт.

— Разве он не влюблён в мисс Гуильт?

— Да.

— А! Понятно! — сказала сиделка.



Глава III

НА КРАЮ ОТКРЫТИЯ



Утро разговора миссис Мильрой с дочерью в коттедже было утром серьёзного размышления для сквайра в большом доме. Даже добродушный характер Аллэна не мог не испытать неприятного влияния событий последних трех дней. Отъезд Мидуинтера раздосадовал его, а воспоминание о том, как майор Мильрой принял его расспросы о мисс Гуильт, оставили неприятный осадок в его душе. После визита в коттедж Аллэн чувствовал первый раз в жизни раздражение ко всем, кто приходил к нему.