Смягчающие обстоятельства   ::   Корецкий Даниил

Отвечала Нежинская совершенно спокойно, ровно, уверенно. Тон, отдельные нотки, интонации - все было искренним, без малейшей напряженности или натянутости, которые всегда сопутствуют лжи. Разве что паузы в нескольких местах... Но это объяснимо - вспоминала. Кстати, на наиболее острые вопросы она отвечала без всяких раздумий. Нет, придраться не к чему. Разве что логические зацепки?

- По-моему, она говорит правду.

- И тебе ничего не показалось странным?

- Показалось. Что она не послала тебя к черту, когда ты выяснял всякую ерунду насчет расположения пятен крови и домашних туфель вместо того, чтобы устанавливать преступника.

Зайцев засмеялся и многозначительно поднял палец:

- Вот то-то и оно. Значит, это не показалось ей ерундой. К тому же она, похоже, совершенно не интересуется перспективами следствия.

- Оба этих обстоятельства могут объясняться очень просто. Воспитанность не позволяет грубить следователю, деликатность - задавать лишние вопросы.

Зайцев как-то странно смотрел на меня.

- Может быть, может быть... Ну, а как тебе человек на лестнице?

Это самое слабое место в ее версии. Притянуто за уши. Слишком часто нам подсовывают таких случайных прохожих, которых невозможно установить и допросить. Но с другой стороны...

- Разве можно полностью исключить случайности?

Зайцев посмотрел на меня с тем же выражением.

- Признайся, тебе хочется ей верить?

- Я стараюсь верить каждому. До тех пор, пока он меня не убедит, что этого делать не следует.

- Брось, Саша! Ты же не интервью даешь для газеты! Мы с тобой профессионалы, постоянно имеем дело с ухищрениями разного рода, обманом, ложью. Это неизбежно сказывается на отношении к тому, что нам рассказывают, появляется критичность восприятия, в общем, ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. Без этого мы не смогли бы успешно работать - любой обвел бы вокруг пальца... Но интересный психологический феномен: я поймал себя на том, что мне хочется верить Нежинской! И принимать за правду ее толкование самых сомнительных фактов! Вчера весь вечер ломал голову, пытаясь это объяснить, - не мог... А сегодня вижу, что ты тоже утратил специфику восприятия! Так?

А ведь действительно, Зайцев прав! Что же получается?

- Да, точно... Я тоже склонен ей верить. Даже с этим сомнительным человеком на лестнице...

- Вот видишь!

- Но, может, она действительно говорит правду! Мы это чувствуем и верим ей, несмотря на мелкие неувязки. И тут же удивляемся своей доверчивости. Значит, мы не чрезвычайно доверчивы, а слишком подозрительны. Все становится на свои места, и оснований для беспокойства нет!

- Подожди, Саша, давай без шуток.

Зайцев выглядел озабоченным, и мне стало неловко за свое зубоскальство.

- Противоречий и неточностей в рассказе Нежинской - вагон и маленькая тележка. Я буду раскручивать каждое, невзирая на субъективные ощущения, но сейчас речь даже не об этом. Тебе не кажется, что мы столкнулись с очень странным преступлением?

Следователь выжидающе поднял брови.

- А что в нем, собственно говоря, странного?

- Давай посмотрим. - Зайцев взял ручку и положил перед собой листок бумаги для заметок. - Необычный способ: выстрел с дальней дистанции в окно седьмого этажа из нарезного оружия. Раз!

Он поставил жирную единицу.

- Звука выстрела никто не слышал. Значит, глушитель? Два! Выстрел прицельный, точный, несмотря на расстояние. Скорее всего использовалось специальное прицельное устройство. Три!

- Стоп, стоп, стоп! - перебил я его. - Ты уж совсем расфантазировался! Глушитель, прицел! Это же Гусар придумал! Ну, ему-то простительно...