Снежный блюз   ::   Гринвуд Керри

Тон писем, которые Лидия писала из Мельбурна, стал капризным: «Джонни каждый вечер уходит в клуб и оставляет свою бедную мышку одну скучать в ее мышиной норке… Мне было так плохо, но Джонни сказал, что я просто переела, и отправился ужинать. Идут слухи, что „Перуанское золото“ снова начинает разработки. Не вкладывайте в них деньги. Их бухгалтер покупает себе уже вторую машину… Надеюсь, что вы последовали моему совету о недвижимости в Шеллоуз. Земля примыкает к церковной дороге, ее нельзя упустить. Через двадцать лет она вырастет в цене вдвое… Я перевела часть своего капитала в „Ллойдз Банк“, там ставка выше на полпроцента… Пробую для лечения ванны и массаж у мадам Бреда на Расселл-стрит. Я очень больна, но Джонни только смеется надо мной».

Странно. Фрина переписала адрес мадам Бреда на Расселл-стрит и ушла, пока ей не предложили еще чаю.



Глава вторая

Старинный навык смены ночи днем,

В забвенье нежилого островка,

Среди безбрежных, безысходных вод. [4]



Уоллес Стивенс «Воскресное утро»



Фрина стояла, облокотившись на перила палубы корабля, слушала крики чаек, возвещавших о близости суши, и глядела на первые проблески восходящего солнца. Она накинула халат с эффектным зелено-золотым восточным узором – наряд, которым не стоило шокировать инвалидов и склонных к нервным припадкам, поэтому она была рада, что на палубе никого не оказалось. Было пять часов утра.

Горизонт озарился слабым светом. Фрина ждала зеленой вспышки, которой никогда раньше не видела. Она нащупала в кармане сигареты, мундштук и спички, прикурила и выбросила спичку за борт.

Пламя спички ослепило ее; Фрина моргнула и провела рукой по черной шапочке волос.

«Интересно, чего же я хочу? – спросила она себя. – До сих пор все было довольно интересно, но нельзя же всю жизнь только танцевать и играть. Думаю, я могла бы поставить мировой рекорд на новом „Авро“, [5] или отправиться вместе с мисс Мэй Канлифф на ралли в новой «Лагонде», [6] или выучить абиссинский, или пристраститься к джину, или стать коннозаводчицей. Не знаю, все это кажется таким скучным… А что если попробовать стать настоящей дамой-детективом из Мельбурна? Это, должно быть, довольно трудно. Но, может, какое-нибудь дело само подвернется. Если ничего не получится, я успею вернуться к началу лыжного сезона».

В этот миг на небе появилась ярко-зеленая, ни на что не похожая вспышка, и восходящее солнце окрасило небо в розовый и золотой цвета. Фрина послала солнцу воздушный поцелуй и вернулась в свою каюту.

Все еще укутанная в халат, Фрина откусила кусочек тонкого тоста и стала изучать свой гардероб, разложенный, как на пикнике, по всем свободным поверхностям в каюте. Потом налила себе чашку китайского чая и критически осмотрела свои наряды.

Прогноз погоды обещал безоблачный теплый день, и Фрина сперва остановилась на бежевом шелковом костюме от Шанель, потом – на довольно вызывающих жакете и юбке из ярко-красной шерстяной ткани, но в конце концов выбрала прелестный матросский костюм темно-синего цвета, с треугольным вырезом и белым кантом на жакете. От колен юбки с заниженной талией еще сантиметров на тринадцать вниз спускалась плиссировка, что не оскорбило бы даже самые консервативные мельбурнские вкусы.

Фрина одевалась быстро, и вскоре уже стояла в комбинации и шелковых чулках с подвязками выше колена и темно-синих кожаных ботиночках на «каблуках Луи». Фрина безжалостно расчесала свои идеально черные, идеально прямые волосы, которые, распавшись в разные стороны, снова превратились в аккуратную блестящую шапочку, оставив открытыми затылок и большую часть лба, а потом осмотрела в зеркале свое лицо. Она надела на голову мягкую темно-синюю шляпку клоше и с ловкостью, порожденной многолетней практикой, подвела серо-зеленые глаза тонким черным карандашом, подрисовала брови, едва коснулась губ помадой и провела по лицу пуховкой с пудрой.