Благородство поражения. Трагический герой в японской истории   ::   Моррис Айван

Затем наш герой предложил ему скрестить мечи в дружеском фехтовальном поединке. Предводитель согласился, но, разумеется, не смог вынуть из ножен свое деревянное оружие, а Ямато Такэру, не теряя времени, зарубил его насмерть. Он отпраздновал триумф, сложив первую из своих знаменитых поэм, стихотворением в тридцать один слог, где высмеивался Идзумо Такэру за то, что носил меч без лезвия. [15]

Когда, наконец, Ямато Такэру вернулся в столицу, изнуренный походами, его не встретили как героя-завоевателя и не позволили насладиться своими успехами, но тотчас же послали с другой миссией — подчинить Эмиси в восточных провинциях. Произошло это потому, что его брат, который по справедливости должен был предпринять следующую экспедицию, был настолько устрашен подобной перспективой, что убежал и спрятался в траве. С другой стороны создается впечатление, что император Кэйко желал по возможности скорее убрать с пути своего сына, следуя, возможно, тому принципу, что нет ничего опаснее «героя без дела». В любом случае в этот момент в повествовании фигура Ямато Такэру приобретает иной облик: бесчувственный, беспринципный громила уступает место одинокому, невезучему страннику, который, несмотря на всю свою ревностную лояльность и победы в сражениях, обречен судьбой на поражение и раннюю смерть.

Получив приказ выступать в поход, Ямато Такэру обратился к императору со следующими словами: «Всего лишь несколько лет назад я покорил Кумасо. Теперь же восстали Эмиси на востоке. Когда же наконец в этой стране наступит мир? Я устал от сражений. И все же я приложу все свои силы, чтобы подавить это новое восстание». Затем император Кэйко дал сыну знак полководца (топорик китайского типа — по Нихон-сёки ; огромное копье — по более «японской» версии в Кодзики ), а также выступил с долгой и страстной речью о важности покорения «грубых божеств в горах, злых демонов на равнинах, загромождающих проходы и разрушающих дороги, что приносит много страданий людям». [16] Совершенно очевидно практическое отсутствие различения между этими сверхъестественными созданиями и реальными племенами, им поклонявшимися, ибо император говорит тут же: «Среди восточных дикарей наиболее сильные — Эмиси.» Он описывает примитивный уровень их культуры («мужчины и женщины живут совместно, смешанными браками… они одеваются в шкуры и пьют кровь») и приказывает Ямато Такэру всех их подчинить, дабы был сохранен императорский дом.

Перед тем, как отправиться в свой последний поход, герой еще раз посещает Великий Храм в Исэ. Остро переживая убогий прием, оказанный ему императором, он излил душу Верховной Священно служительнице, сестре императора Кэйко:

«Оттого ли это, что Его Величество желает моей ранней смерти? Сперва он послал меня напасть на злобных жителей Запада. Затем, как только я возвратился, он снова посылает меня в сражение, на это раз — подчинить коварных жителей двенадцати восточных районов и даже не дает мне войск. Зачем ему так поступать, не желай он моей гибели в молодые годы?»

На cri de coeur [17] своего племянника Верховная Священнослужительница ответила, подарив ему меч, приобретший позже имя Кусанаги («косильщик травы»), и мешок, который тот должен был открыть лишь в чрезвычайном случае. [18]

По пути на Восток, Ямато Такэру обручился с принцессой в провинции Овари, однако решил не жениться на ней до тех пор, пока не доложит об исполнении своей миссии императору. Когда он добрался до восточной провинции Сагами, местный предводитель обманул его историей о яростном божестве, обитающем в болоте на равнине, и Ямато Такэру, ничего не подозревая, отправился, чтобы напасть на него.