Большой свет   ::   Соллогуб Владимир Александрович

---------------------------------------------

Соллогуб Владимир Александрович

Большой свет



Владимир Александрович Соллогуб

БОЛЬШОЙ СВЕТ

Повесть в двух танцах

ПОСВЯЩЕНИЕ

***

Три звезды на небе,

Три звезды в душе

Сверкают и блещут

Отрадою нам.

То края родного

России звезда.

Звезда то поэзьи,

Звезда красоты.

Пусть ведает каждый,

Что их я лучом,

Гордясь, осеняю

Смиренный свой труд,

И каждый узнает

От сердца как раз,

Кому я с смущеньем

Свой труд посвятил.

Г р. В. Соллогуб

I

ПОПУРРИ

Je te connais, beau masque.

(Bal masque)

Я узнаю гебя, прекрасная маска. (Бал-маскарад) (фр.)

I

В Большом театре был маскарад. Бенуары красовались нарядными дамами в беретах и бархатных шляпках с перьями. Облокотившись к бенуарам, несколько генералов, поддерживая рукой венециянки, шутили и любезничали с молодыми красавицами.

В углублении гремела музыка при шумном говоре фонтана. В зале и по лестницам толпились фраки в круглых шляпах, мундиры с пестрыми султанами, а вокруг их вертелись и пищали маски всех цветов и видов.

Было шумно и весело.

Среди общего говора и смеха, среди буйных ликований веселой святочной ночи два человека казались довольно равнодушными к общему удовольствию. Один - высокого роста, уже не первой молодости, с пальцем, заложенным за жилет, в лондонском черном фраке; другой - в гусарском армейском мундире, с одной звездочкой на эполетах.

Первый, казалось, пренебрегал маскарадом оттого, что он всего насмотрелся досыта. В глазах его видно было, что он точно так же глядел на карнавал Венеции, на балы Большой оперы в Париже и что всякий напрасный шум казался ему привычным и скучным. На устах его выражалась колкая улыбка, от приближения его становилось холодно.

Товарищ его, в цвете молодости, скучал по другой причине. Он недавно только что был прикомандирован из армии к одному из гвардейских полков и, после шестимесячного пребывания в Петербурге, в первый раз был в маскараде. Все, что он видел, было ему незнакомо и дико.

Черное домино, уединенно гулявшее по зале, подошло к ним и, поклонившись, обратилось к старшему:

- Здравствуйте.

- Здравствуйте.

- Я вас знаю.

- Мудреного нет.

- Вы г-н Сафьев.

- Отгадали.

Черное домино обратилось к младшему:

- Здравствуйте.

- Здравствуйте.

- Я вас знаю.

- Быть может.

- Вы г-н Леонин.

- Так точно.

- А вы меня не узнали?

- Нет.

- Как? право, не узнали?

- Нет.

- Ну, право, так и не узнали?

- Да нет.

Сафьев расхохотался во все горло.

- Удивительно, как у нас, на севере, скоро постигают дух маскирования! Я воображаю, как всем этим господам и барыням должно быть весело: ходят, несчастные, будто по Невскому, да кланяются знакомым, называя каждого по имени.

- Что же веселого в маскарадах? - спросил простодушно Леонин.

- О юноша, юноша! - отвечал насмешливо Сафьез. - Как много еще для тебя сокрытого и непроницаем мого на свете! Тайна маскарадов - тайна женская. Для женщин маскарад великое дело. Что ж ты на меня так смотришь? Слушай. Много здесь женщин и первого сословия, и второстепенных сословий, и таких, которые ни к какому сословию не принадлежат. Иные здесь вовсе без цели это самые несносные; ты сейчас видел образчик подобных, большею частью добродетельных матерей семейств. Другие здесь с каким-нибудь любовным замыслом: та - чтоб побесить мужа, та - чтоб изобличить предательного капуцина или отмстить вероломной летучей мыши. Большею частью у них у всех есть какая"

нибудь зазноба. Они ищут .здесь только тех, кого им надобно, а о нас, душа моя, они мало заботятся. Наконец, есть малое число таких, которые вертятся здесь из одних только честолюбивых видов.

- Как это? - спросил Леонин.

- Это самые знатные. У них, видишь, братец, у всех есть мужья.