Соблазны Джулии   ::   Кьяра Пьеро

Возвратясь из комиссариата в первые предвечерние часы, он застал у себя адвоката Эзенгрини, который ожидал его уже около получаса. Это очень удивило комиссара. Впервые адвокат переступил порог его кабинета. И он немедленно уселся за стол, понимая, что речь пойдет о чем-то важном и конфиденциальном, и приготовился внимательно слушать.

Адвокат Эзенгрини бросил взгляд на дверь. Убедившись, что она закрыта, склонился над столом комиссара и, проявляя внезапные признаки смятения, которых Сканкалепре никак не мог ожидать на этом лице, всегда хранившем выражение императорского достоинства, начал:

- Комиссар, со мной случилось нечто тяжелое, очень тяжелое, что меня потрясло, что изменило всю мою жизнь. После небольшой паузы адвокат продолжал, понизив голос и склонившись почти до уровня стола:

- Моя жена, комиссар! Она сбежала из дому! Он со вздохом выпрямился и посмотрел на комиссара так, словно требовал у него отчета об этом бегстве.

- Ваша жена? Но как же это возможно! Джулия? Как могла она сбежать от такого мужа, как вы, такой дочери, имея такой дом наконец? Что за чертовщину вы мне рассказываете, метр? Тысяча извинений, но я никак не могу поверить.

- Сбежала! Исчезла! - повторил адвокат трагическим декрещендо. - Пойдите посмотрите, пойдите!

И комиссар отправился за ним. Они пришли на старинную улочку к широкому подъезду, над которым выделялся эмалевый металлический герб адвоката Эзенгрини. Адвокат вошел, за ним последовал комиссар. Они направились прямо к спальне синьоры Джулии, соседней со спальней ее супруга. Все было в беспорядке. Не в том привычном беспорядке, который оставляют после себя воры, но в беспорядке, ограниченном ящиками стола, кроватью, где было разбросано нижнее белье, открытым комодом и большим чемоданом, наполовину пустым, без сомнения, покинутым, чтобы собрать все в другой чемодан - поменьше.

- Когда я вернулся сегодня утром из суда, - начал адвокат свой рассказ, то сразу же прошел в кабинет, чтобы отдать несколько распоряжений секретарю; затем, так как был уже полдень, зашел в дом. Ведь сегодня четверг, день, когда, как вам известно, моя жена уезжает в Милан увидеться с дочерью, которая находится в колледже урсулинок. В четверг мы обедаем рано, чтобы жена вовремя могла быть на вокзале. Это стало обычаем с тех пор, как начались еженедельные поездки в Милан. Я не очень доволен этим, но никогда не осмеливался запретить ей. Жена уезжает в четырнадцать часов и возвращается в девятнадцать тридцать. Она встречается с дочерью, затем заходит к портному, к модистке и, если остается время, заглядывает в магазины на улице Монтенаполеоне. Сегодня утром, когда я вернулся из суда, жена складывала чемоданы. Два чемодана: один большой и один маленький. Она не выходила через подъезд, ведущий на улицу: Деметрио, мой садовник, который служит мне в некотором роде в качестве секретаря, когда меня нет дома, заметил бы, как она проходила. Посему я должен заключить, что она вышла с чемоданами в сад и спустилась через парк, прошла через решетчатую калитку и села в машину. Я уже убедился, что она не поехала поездом. Совершенно очевидно, что побег был заранее спланирован, поскольку этой ночью из своей комнаты я слышал, как она беспрерывно все передвигала и переставляла, открывала ящики, двигала стулья. Она явно была взволнована. Я это заметил утром, прежде чем пройти в свой кабинет. Но вот уже несколько месяцев, как четверг для нас исключительный день. Моя жена должна вспомнить все поручения, которые дали ей друзья, приготовить небольшую посылку со сладостями для добрых монахинь, вещи, которые потребуются дочери, и Бог знает что еще.