Соблазны Джулии   ::   Кьяра Пьеро

- Что? Еще одно письмо?

Он посмотрел его на свет, понюхал, повертел и разобрал штемпель: Рим, 22-5-55, XI 1-17.

- Двадцать второго числа, пятого месяца, пятьдесят пятого года, двенадцатый почтовый сектор, семнадцать часов. Очень занимательная игра в лото! - воскликнул комиссар.

Женщина ничего не понимала в этих загадочных цифрах, но позволила комиссару вскрыть письмо. Внутри показался конверт с надписью "Джулия". Комиссар спросил:

- Это все тот же почерк?

- Да, - отвечала синьора Фолетти. - Только те, другие, приходили из Милана, а это, судя по всему, из Рима.

Комиссар больше не стал ее задерживать. Но прежде чем проводить, с суровым видом предупредил:

- Ни за что на свете вы не должны обмолвиться ни словом об этом кому бы то ни было. Понятно? Даже вашему мужу. Впрочем, мужу особенно. Это помешало бы следствию и вам принесло бы хлопоты! Ибо в вашей истории достаточно двусмысленности!

Когда женщина ушла, комиссар Сканкалепре расположился поудобнее и, в угоду естественному чувству профессионального любопытства, вскрыл конверт при помощи перочинного ножа. Он никогда до этого не распечатывал письма с таким нетерпением, даже во времена молодости, когда был влюблен.

Он увидел листок деловой бумаги, исписанный мужским почерком. Осмотрел листок с лицевой стороны и с обратной, прочитал подпись: "Люччано", затем начал чтение.

"Дорогая Джулия!

Я ждал тебя в четверг до половины шестого. Жалею, что ты не пришла, так как я хотел сказать тебе хотя бы "до свидания", прежде чем уехать. Но, несомненно, лучше, что мы не увиделись. Расставание было бы еще тяжелее. Мои служебные обязанности не позволяют мне приехать сюда жить. Я тоже очень сожалею, что покидаю эту маленькую квартирку, где мы провели столько счастливых часов. Расстояние, нас разделяющее, впредь сделает наши свидания невозможными. У меня еще есть три конверта, подписанные тобой, и я ими воспользуюсь в случае, если придется заехать в Милан в четверг. В настоящее время я не имею постоянного места жительства, так как по работе вынужден совершать постоянные разъезды по Центральной Италии. Когда же я обрету под ногами почву, что очень нелегко в Риме, я сообщу тебе адрес. Со всей любовью, твой

Люччано".

Несмотря на все эти доказательства, сознавая, что никогда нельзя предвидеть, куда зайдет следствие, комиссар Сканкалепре начал с того, что умолчал перед адвокатом Эзенгрини о второй части откровения инженера Фумагалли относительно загадочного любовника синьоры Джулии. Он упорно хранил молчание и не обмолвился ни словом и об истории с письмами.

Разумеется, было условлено, что если поступят другие послания, они немедленно будут доставлены ему.

Следователь, менее проницательный, чем Сканкалепре, без сомнения, праздно ждал бы, когда придет следующее письмо. Но Сканкалепре был прирожденный полицейский и знал, что никогда нельзя терять времени даром, пока все доказательства не собраны. Он, однако, посоветовал адвокату забрать из колледжа дочь.

Когда синьорина Эмилия прибыла, он пошел увидеться с ней и, болтая о дожде и хорошей погоде, спросил, не писала ли она писем своей матери из Милана. Девушка действительно иногда писала, но он легко понял, что речь идет о нормальных письмах, адресованных домой.

Закончив это маленькое побочное и почти излишнее расследование, комиссар отправился в Милан и с помощью двух младших офицеров прошелся по всем каморкам привратников на бульваре Премуда. Он намерен был охватить своим расследованием даже перпендикулярные улицы, первые дома, если бы случай, благосклонный к дотошным следователям, не позволил ему после двух дней работы выяснить, что за последние пятнадцать дней на бульваре Премуда сдавались в наем три квартиры. Одну из них снимал некий Люччано Барзанти.