Бросок на юг (Повесть о жизни - 5) :: Паустовский Константин
Страница: 94 из 97 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕ....в доме том темно и пусто, 12.08.10 - 12:38 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
Днём поезд остановился в ущелье с крутыми откосами. - Ну,- сказал мне старый доктор,- тут вы будете отдуваться и за себя и за меня. Там вверху,- он показал прямо в небо,-стоит на отвесной скале собор, но добраться до него можно только по лестнице. Она вырублена внутри скалы, в пещере. Боюсь, что, кроме вас, проводника и инженера Баркина - самого любопытного человека в Грузии,- никто не решится лезть по этой лестнице. Да еще в такую жару. Старик оказался прав. Полезло нас всего трое. Вход в пещеру зарос колючими кустами. Мы продрались сквозь них и при свете электрического фонарика нашли первые ступени лестницы, уходившей вверх в темноту. Ступени были крутые и стертые. Но душно не было,- нам в спину все время дул, как в трубе, холодноватый ветер. Вскоре вверху появился просвет, и мы, изнемогая и чертыхаясь, добрались до верхнего отверстия этого подземного хода и вылезли в алтаре собора, залитом потоками солнца. В этом резком, как бы мертвом солнце летали под куполом собора ласточки. Фрески на стенах, будто сделанные только вчера, отблескивали золотыми венчиками святых и бирюзой и пурпуром их евангельских одежд. Мы вышли в крошечный двор при соборе. Собор стоял на вершине отвесной скалы. Простым глазом были видны струйки горячего воздуха, летевшие около нас к небу и окружавшие собор зыбкой, дрожащей стеной. Безмолвие лежало окрест. Воздух был так чист, что ничто не могло нарушить это безмолвие. Никакой звук не мог пробить эту толщу зноя, и можно было только с завистью представлять себе, как где-то, за двести километров отсюда, набегает на берега прохладная черноморская вода. В соборе мы не нашли ни капли воды. Что пили обитатели этой неприступной крепости, понять было нельзя. Мне повезло. В алтаре на окне лежала покрытая крепкой пылью маленькая книга. Я взял ее. Вернее, я осторожно отодрал ее от мраморного подоконника и открыл. Пересохшие страницы затрещали. И я увидел латинский текст молитв и высохший цветок незабудки. Я взял молитвенник. Мне захотелось подарить его Марии. В ограде собора валялось среди жестких колючек много тонких мраморных плит с узорчатой резьбой. Я подобрал одну разбитую плиту из розового мрамора. На ней была вычеканена виноградная кисть, голова единорога и сложная вязь армянских слов. Когда солнце падало на эту плиту, она просвечивала нежной кровью, как просвечивает на свет детская ладонь. Я взял эту плиту. Мы с проводником дотащили ее до моего купе. Я хотел тоже подарить ее Марии. Если бы можно, я подарил бы ей весь этот собор, где столетиями не было слышно человеческого голоса, а сейчас ласточки сердито щебетали вокруг нас, требуя, чтобы мы поскорее ушли. Я смутно помню Нахичевань в пыльных тутовых деревьях - город, такой удаленный от России, что трудно было даже представить себе, что на свете существует Москва. Помню Джульфу, где за железнодорожным мостом была уже Персия, а посередине моста, где кончалась наша территория, сидели босые персидские солдаты и торговали воблой и табаком. На обратном пути поезд шел медленно, подолгу стоял на каждой станции. Инженеры ко всему придирались, все проверяли, вгрызались во все мелочи станционной жизни. Старый доктор спал, а я, изнывая от духоты и зноя, целыми днями сидел в станционных садиках в сомнительной тени от старого тутового дерева, читал единственную книгу, отобранную у старого доктора,- "Распознавание и способы лечения тропических болезней" - и время от времени дремал. Изредка на станцию лениво втягивался товарный поезд, и тогда становилось вдвое жарче от раскаленного паровоза и лившегося из тендера маслянистого кипятка. Я сидел на станциях почти до вечера и удивлялся собственному терпению. Но двигаться было почти невозможно. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|