Цыц!   ::   Вильмонт Екатерина Николаевна

На пароходике вы можете их снять, а дальше в зависимости от того, как будете себя чувствовать… Либо пойдем пешком, либо возьмем машину.

— Спасибо, Артем! Вы все понимаете… — смутилась Лиля.

— Ладно, пошли ловить такси. В Питере с этим хуже, чем в Москве. Но все же возможно.

Им повезло и вскоре они уже сидели на палубе речного пароходика.

— Как я люблю Неву… — сказала Лиля.

— А Москва-реку?

— Я вообще всякую воду люблю… Но Нева особенная.

— А Волга?

— Волгу я не видела.

— А Енисей вы видели? А Ангару? Вот где красота! Но красивее Байкала нет вообще ничего…

— Вы сибиряк?

— Нет, я москвич. Но в Сибири бывал.

— Но там красота другая, дикая, а Нева… Она по сути ведь тоже дикарка, а ее заперли в каменную клетку, и она бунтует… Эти наводнения…. Смотрите, вода в ней не похожа на воду других городских рек… Я видела, например, Рейн и Майн. Тоже красиво, но не то…

— А вы питерская?

— Нет, я тоже москвичка. Просто мама уже довольно давно переехала в Питер. Артем, а я ведь ничего о вас не знаю, даже фамилии.

— Позвольте представиться, мадам: Артем Васильевич Плетнев. По образованию геолог, работаю в Газпроме менеджером. Этой специальности обучался в Штатах. Разведен. Есть дочь десяти лет, зовут Вероникой. Дочь при разводе осталась с женой, но жена два года назад умерла, и теперь она живет со мной. Вот такие пироги, Лиля.

— Да, ответ исчерпывающий. А я…

— А вы развелись в день нашего знакомства, бывший муж кусает себе локти и вы самая очаровательная женщина, какую я встречал в своей жизни.

Он так подробно рассказал о себе, но не хочет больше ничего знать обо мне, тем самым как бы говорит: у нас может случиться роман, но роман без последствий, у меня есть дочь, жениться я не хочу, но надо же мне с кем-то спать, а вы, разведенная и бездетная, как нельзя лучше подходите на эту роль. Ну что ж, я тоже меньше всего хочу замуж, а уж тем более в такой ситуации, а закрутить роман… Тоже неплохо. Но настроение упало. И почему это все мужчины полагают, что все сразу во что бы то ни стало жаждут выйти за них и выставляют защитные сооружения. Это скучно.

— Так, а теперь ваша очередь рассказать о себе. Мне мало тех сведений, которые у меня есть! — улыбнулся он.

— Задавайте мне вопросы! — просияла она. Кажется, я поспешила с выводами.

— Вы кто по профессии?

— Я тоже менеджер, пиар-менеджер в издательстве.

— Любите свою работу?

— Работу — да, а вот обстановку, которая в последнее время там сложилась — нет, и подумываю сменить место… Хотя у нас чудесная команда сложилась, но… А впрочем, не хочу сейчас об этом говорить.

— А если я задам неприличный вопрос?

— Попробуйте!

— Сколько вам лет?

— Двадцать восемь, почти уж двадцать девять. А вам?

— Мне тридцать девять. Но вам я бы больше двадцати пяти не дал. Лиля, вы любите собак?

— Люблю.

— А кошек?

— И кошек. А почему вы спрашиваете? У вас есть кошки-собаки?

— Есть. Кот Респект и собака Уважуха.

— Как? — расхохоталась Лиля. — Респект и Уважуха?

— Да, это Вероника их так назвала.

— Весьма современно. Но погодите, я попробую угадать, какие они, ваши Респект и Уважуха.

— Интересно! — засмеялся он. Она так нравилась ему!

— Респект большой, породистый и очень важный, скорее всего рыжий, а Уважуха дворняжка, веселая и добродушная, некрупная, и вечно виляет хвостом. Брешет заливисто и не всегда по делу.

— Лиля, вы что, их знаете? — вдруг испугался он.

— Откуда я могу их знать, я только что впервые о них услышала! А что, я угадала?

— В точности! Может, угадаете, какой она масти?

— Уважуха? Ну, она такая черно-коричневая с рыжими подпалинами и белой грудью, ушки мохнатые, торчком, но кончики обвисшие, а хвост пушистый, бубликом.

— Невероятно! Все в точности. Разве так бывает? — растерянно проговорил он, во все глаза глядя на нее.