Спец экстра-класса   ::   Стрельцов Иван

Погруженный в свои раздумья, он невидящими глазами смотрел на мелькающие за окном пейзажи. Ему еще не верилось, что все закончено, арабские наемники уничтожены и уже никому не смогут причинить вреда, от их предводителя алжирца Бабая ни осталось и следа, он испарился в плазме взрыва, исчезнув в геенне огненной, как порождение дьявольских сил. Впрочем, это мистика, а он убежденный прагматик, верующий в крепкую руку, верных друзей, милость удачи. И в то, что если человека убивают, то это навсегда.

– Федорова «подлатали» и вчера вечером с «Вымпелом» отправили самолетом в Москву. Сейчас он в госпитале ФСБ, состояние удовлетворительное. Врачи утверждают, что скоро пойдет на поправку, – почему-то весело говорил Христофоров, обращаясь к Савченко.

Виктор к новости отнесся равнодушно. Еще в подвале особняка, когда увидел Николая, избитого, раненого, но живого, с трубкой спутникового телефона, дающего последние наставления Бабаю перед отправкой на тот свет, был уверен: матерого волчару ничего не возьмет, и все его раны заживут как на собаке. Бывшему наемнику по сравнению с ним намного легче, он живой и гражданин своей страны. А он, младший сержант морской пехоты Виктор Савченко, официально мертвый герой и, кроме доброй памяти, больше ни на что не имеет права.

– Я так думаю, после выздоровления Дядя Федор вернется обратно в Черноморск, – вставил Кирилл Лялькин. —А че, правильно, город курортный, море теплое. Тем более здесь у него еще и «белокурая Жизель» с квартирой, машиной…

– Курортный город, пышнотелая мамзель со всеми наворотами, что еще надо, чтобы встретить старость? – перефразировал текст из «Белого солнца пустыни» Донцов.

– Ладно, хватит языки чесать. Подготовьте документы, подъезжаем к государственной границе, – оборвал их полковник Христофоров.

На плечо Виктора легла сверкающая глянцем книжица нового паспорта с золотым двуглавым орлом. Взяв паспорт, Савченко не глядя сунул его в карман и, не поворачивая головы,спросил:

– Ну, и как теперь меня зовут? – За последнюю неделю он поменял с полдюжины паспортов и других документов на разные имена и фамилии, которые объединяла только его фотография. – И долго мне эту ксиву носить или скоро замените на другую, а?

– Теперь, думаю, надолго, – спокойно произнес полковник, манипулируя незажженной сигаретой и внимательно глядя сквозь окно на приближающиеся помпезные постройки пропускного пункта пограничной охраны.