Девяносто третий год :: Гюго Виктор
Страница: 5 из 39 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕЛюбовь моя, замок бессмертных веков 05.07.10 - 09:43 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
У нас в батальоне все славные ребята, будете маркитанткой номер второй, я вас живо делу научу. Нет ничего проще, – дадут тебе большую флягу и колокольчик, а ты расхаживай себе спокойно, ступай в самое пекло. Пули летают, пушки ухают, шум стоит адский, а ты знай кричи: «А ну, сынки, кому пить охота, а ну?» Говорю вам, дело немудреное. Я, например, всем подряд пить подаю. Ей-богу, правда. И синим и белым, хотя сама-то я синяя. И самая настоящая синяя. А пить вот всем подаю. Ведь каждому раненому пить охота. Умирают-то все, и синие и белые, без различия убеждений. Перед смертью людям надо бы помириться. Нелепое это занятие – драться. Идите с нами. Если меня убьют, дело к вам перейдет. Вы не смотрите, что у меня такой вид, я женщина не злая, и солдат из меня неплохой бы вышел. Не бойтесь ничего.
Когда маркитантка закончила свою речь, женщина пробормотала: – Нашу соседку звали Мари-Жанна, а нашу служанку звали Мари-Клод. Тем временем сержант Радуб отчитывал гренадера: – Молчал бы ты! Видишь, даму совсем напугал. Разве при дамах можно чертыхаться? – Да ведь честному человеку такие слова слушать – прямо нож в сердце, – оправдывался гренадер, – легче на месте помереть, чем на этих самых чудищ заморских глядеть: отца сеньор искалечил, дедушку из-за кюре сослали на галеры, свекра король повесил, а они, дурьи башки, сражаются, устраивают мятежи, готовы дать себя уложить ради своего сеньора, кюре и короля! Сержант скомандовал: – В строю не разговаривать! – Мы и так не разговариваем, сержант, – ответил гренадер, – да все равно с души воротит смотреть, как такая миленькая женщина сама лезет под пули в угоду какому-нибудь попу! – Гренадер, – оборвал его сержант, – мы здесь не в клубе секции Пик. Не разглагольствуйте. Он снова повернулся к женщине: – А где твой муж, сударыня? Что он поделывает? Что с ним сталось? – Ничего не сталось, потому что его убили. – Где убили? – В лесу. – Когда убили? – Третьего дня. – Кто убил? – Не знаю. – Не знаешь, кто твоего мужа убил? – Нет, не знаю. – Синие убили? Белые убили? – Ружье убило. – Третьего дня, говоришь? – Да. – А где? – Около Эрне. Мой муж упал. Вот и все. – А когда твоего мужа убили, ты что стала делать? – Пошла с детьми. – Куда? – Куда глаза глядят. – Где спишь? – На земле. – Что ешь? – Ничего. Сержант скорчил непередаваемо свирепую гримасу, вздернув пышные усы к самому носу. – Совсем ничего? – Ежевику рвали, терн прошлогодний, он еще кое-где на кустах уцелел, чернику ели, побеги папоротника. – Да это все равно, что ничего. Старший мальчик, поняв, очевидно, о чем идет речь, повторил: "Есть хочу". Сержант вытащил из кармана краюху хлеба – свое дневное довольствие – и протянул ее женщине. Она разломила краюху пополам и дала по куску старшим детям. Они с жадностью принялись уплетать хлеб. – А себе не оставила, – проворчал сержант. – Потому что не голодна, – сказал солдат. – Потому что мать, – сказал сержант. Мальчики перестали жевать. – Пить хочу! – сказал один. – Пить хочу! – сказал другой. Маркитантка сняла медную чарку, висевшую у нее на поясе рядом с колокольчиком, отвернула крышку жбана, который она носила через плечо, нацедила несколько капель и поднесла чарку к губам ребенка. Старший выпил и скорчил гримасу. Младший выпил и сплюнул. – А ведь какая вкусная, – сказала маркитантка. – Ты чем их попотчевала, водкой, что ли? – осведомился сержант. – И еще какой, самой лучшей! Да разве деревенские понимают! И она сердито вытерла чарку. Сержант снова приступил к делу: – Значит, сударыня, спасаешься? – Пришлось. – Бежишь, стало быть, прямиком через поля? – Сперва я бежала, сколько хватило сил, потом пошла, а потом свалилась. – Ох вы, бедняжка, – вздохнула маркитантка. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|