Дживз уходит на каникулы   ::   Вудхауз Пэлем Грэнвилл

Я всегда не прочь, когда в виде художественного приема автор подкидывает парочку-другую трупов.

— Итак, мы выяснили, что среди твоих гостей миссис Крим и ее сын Уилберт. Позволь, кто же трое остальных?

— Ну, дочь леди Уикам — Роберта.

Тут я вскочил как ошпаренный.

— Что? Бобби Уикам? О боже!

— Что за реакция? Ты ее знаешь?

— И ты еще спрашиваешь?

— Ясно. Это случайно не одна из окольцованных тобою птичек?

— Нет, с ней я не обручался. Но попытка с моей стороны была.

— Так она отказалась?

— Да, слава богу.

— Почему? Ведь она не девушка, а загляденье.

— Не уродка, скажем так.

— Да она просто красавица каких свет не видывал.

— Но разве это главное? А душа?

— Разве она не такой же ангел как ее мать?

— Ничего близкого. Сказал бы я тебе… Но нет, не стану. Пожалею себя.

Я бы мог сказать ей, что если ты за рулем и нормальный, лучше не иметь дело с этой рыжей бестией Робертой, но это слишком долгая история, а на чашу весов сейчас поставлен мой недоеденный мармелад. Скажу лишь, что давно уже не витаю в облаках и что эта девушка, отказавшись постоять со мной в качестве невесты во время церковного обряда венчания, оказала мне большую услугу. Вы спросите почему?

Тетушка Далия, так нахваливая Роберту, наступала на мой любимый, но мозоль. Конечно, на первый взгляд это была девушка полный отпад. Да, глаза звездочки, волосы бордово-рыжие, эдакая очаровашка, но по характеру — бомба с часовым механизмом вместо сердца. Где она, там жди акта терроризма. Никогда не знаешь, какую кашу она заварит, используя тебя вместо ингредиента. Находясь таким образом в состоянии «кипения», я в свое время выслушивал предупреждения Дживза: «Сэр, мисс Уикам не хватает серьезности. Она легкомысленна и непостоянна. Я бы вас настоятельно предостерег от брака с нею — она явно рыжая.»

И он был прав. Как вы уже знаете, именно она подговорила меня прокрасться в спальню Сэра Родерика Глоссопа и проткнутьего грелку штопальной иглой, но это был еще не верх ее совершенства. Одним словом, Роберта, дочь покойного сэра Кутберта и Леди Уикам из Скелдингз Холл, что в Херце, была сущий динамит. Поэтому неудивительно, что перспектива оказаться сейчас с этой особой под одной крышей означала, что крыша может поехать.

Не успел я оправиться от одного удара, как моя родная тетушка добила меня окончательно: «Да, и еще у нас гостят Обри Апджон и его приемная дочь Филлис Милз. Но больше — никого. Что с тобой? У тебя астма?»

Я так понимаю, тут она имела в виду то, что при последней новости я стал судорожно глотать воздух. А как тут не глотать? Я был загнан в угол. В моей памяти сразу всплыли слова мудрого Киппера: «Знаешь, Берти, нам с тобой грех жаловаться на жизнь. Как бы там ни было, какие бы тучи ни собирались на горизонте, какой бы каши ни просили наши ботинки, какой бы дождь ни мочил нас — а зонт забыт дома у галошницы, — как бы ни было испорчено утро какого-нибудь дня, потому что на завтрак не подали яиц вкрутую, — нас должна согревать та мысль, что никогда больше мы не увидим Обри Апджона, прости меня господи. Вспоминай это, когда тебе особенно тяжело».

Что я и делал. И вдруг в моей жизни появляется этот негодяй. Тут и самые хладнокровные сядут в позу умирающего лебедя.

— Обри Апджон? Тот самый Обри Апджон?

— Тот самый. Вскоре после того, как ты отсидел свой срок за его партами, он женился на Джейн Милз, моей подруге, она была очень богатой. Потом Джейн умерла, он овдовел, осталась ее дочь от первого брака. А я ее крестная мать. Сейчас Апджон на пенсии и ударился в политику. Самое интересное, что кое-кто делает на него ставку как на кандидата от консерваторов по округу Снодсбери, на дополнительных выборах. Представляю себе вашу встречу. Или ты боишься?

— Конечно нет.