Страх открывает двери   ::   Маклин Алистер

Школьницы все еще сидели с вытаращенными глазами: такого зрелища они никогда еще не видели в своем классе; блондинка из первого ряда, не отрываясь, смотрела на меня, выражение ее лица было одновременно и любопытным и удивленным, словно она усиленно пыталась осознать что-то. Сидящий позади нее тип со сломанным носом, устремив взгляд в пространство, с ритмичностью автомата жевал окурок потухшей сигары; судебный репортер казался спящим; конвойный у двери с олимпийским спокойствием созерцал сцену битвы. За спиной конвойного через открытую дверь я видел ослепительный свет полуденного солнца, серую от пыли улицу. Еще дальше виднелась роща беспорядочно посаженных карликовых пальм, озаренных мерцающим блеском солнца, отраженного в зеленых водах Мексиканского залива...

Наконец, судья пришел в норму.

- Мы установили, - резко проговорил он, - что вы жестокий, высокомерный, дерзкий и опасный человек. При вас найден револьвер, кажется, его называют малокалиберным лилипутом. У меня есть все основания заключить вас в тюрьму за неуважение к суду, оказание сопротивления и нападение на полицейских, находящихся при исполнении своих обязанностей, а также за незаконное ношение смертельно опасного оружия. Но я этого не сделаю, после небольшой паузы он заговорил снова: - Мы предъявим вам значительно более серьезные обвинения.

Судебный репортер открыл на мгновение один глаз, но тут же отключился и снова заснул. Тип со сломанным носом вытащил изо рта то, что осталось от окурка, осмотрел его, сунул обратно в рот и снова принялся методично жевать его. Я промолчал.

- Где вы были перед тем, как прибыли сюда? - резко спросил судья.

- В Санта-Катарине.

- Я не это имел в виду. Но ладно... Как вы прибыли сюда из Санта-Катарины?

- Автомобилем.

- Опишите эту машину и шофера.

- Зеленый "салон-седан", так, наверное, вы называете его. А за рулем бизнесмен средних лет. Рядом сидела его жена. Он - седой, она - блондинка.

- И это все, что вы запомнили? - вежливо спросил Моллисон.

- Да, все.

- Полагаю, вам ясно, что подобное описание годится для миллиона супружеских пар и их автомобилей?

- Но вы ведь знаете, как это бывает, - пожал я плечами. - Когда не ожидаешь, что тебя будут допрашивать, незачем запоминать.

- Хватит. Хватит, - прервал судья.

- И автомобиль этот не нашего штата, конечно?

- Да, не вашего. Но слово "конечно" здесь ни к чему.

- Вы впервые прибыли в нашу страну и уже знаете, как отличать номерные знаки?

- Человек за рулем сказал, что приехал из Филадельфии. Ну я и решил, что машина не из вашего штата.

Судебный репортер закашлялся. Судья окинул его холодным взглядом и повернулся ко мне.

- И вы прибыли в Санта-Катарину из...?

- Майами.

- И также на автомобиле, конечно?

- Нет, автобусом.

Судья посмотрел на судебного клерка, тот слегка покачал головой. Потом судья снова повернулся ко мне. Выражение его лица даже с натяжкой нельзя было назвать дружелюбным.

- Вы не только беззастенчивый и наглый лжец, Крайслер, - он опустил слово "мистер", и я понял, что время любезных изъяснений прошло. - Вы к тому же еще и беспечный человек. К вашему сведению, нет автобусных рейсов из Майами до Санта-Катарины. Вы провели прошлую ночь в Майами?

Я кивнул.

- Вы провели ночь в отеле, но, конечно, забыли его название?

- На самом деле...

- Хватит. Поберегите наше время, - судья поднял руку, прерывая меня. - Ваша наглость перешла все границы, и мы не можем больше превращать суд в балаган. Мы уже достаточно наслушались сказок. Автомобили, автобусы, Санта-Катарина, отели, Майами - все это вранье! Вы вообще никогда не были в Майами. Как думаете, почему мы держали вас три дня под арестом?

- Уж лучше вы сами скажите, почему держали, - подзадорил его я.

- И скажу. Держали, чтобы провести полное расследование. Мы связались с иммиграционными властями и всеми авиалиниями, самолеты которых совершают рейсы в Майами.